пикник в такую погоду?

– Кто, кто, – пробубнила я. – Ценители, понятно? Сейчас прямо тут сяду и буду жевать бутерброды. Прямо с салфетками, в которые они спрятаны. А ты пока можешь собирать букет. Идеально сухой, – добавила язвительно.

– Один – один, – Яр вздохнул.

Я показала ему язык – определилась-таки – и неожиданно для самой себя помчалась вперед, стараясь не думать ни о кроссовках, ни о джинсах.

Я свободна, и это – моя главная награда.

Ну, не считая бутербродов.

– Меня пугает твои срывы, – понеслось следом за мной. А потом рядом появился Ярик. Как от особо настойчивых не убегай, они все равно догонят. – Стоишь спокойно, а потом – раз…

Я, как живая иллюстрация, резко остановилась и хлопнула ладонями перед его лицом. Яр отпрыгнул. Я расхохоталась, заставляя его покраснеть. Чудесная картина! Вот всегда бы так!

Но картинка и правда была чудесной. Мы добежали до места, где трава чуть ниже, чем вокруг. Буду устраивать пикник здесь. Прямо здесь, да-да, как истинный ценитель! Ценитель всего ненормального, но лучше уж так, чтобы сходить с ума от собственной угрюмости.

– С тобой точно все в порядке? – уточнил Яр.

– Ага, – я кивнула. – Не сделаешь доброе дельце? Это твое предназначение – добрые дела делать, так что сделаешь, не правда ли?

– А что нужно?

– Готов удивляться? – произнесла я, заглядывая Яру в глаза. Какие необычные! Но как сочетаются с голубым небом, что впервые за несколько дней завладело небосклоном!.. – Мне нужно… чтобы ты высушил небольшую площадку травы.

– Пикник?

– Так точно, капитан.

Яр кивнул:

– Но с тебя бутерброд.

– Шантаж!

– А ещё я должен тебе кое-что вернуть, – и он потянулся к карману джинсов, чтобы через секунду протянуть мне уже знакомый кошачий глаз на черном шнурке. – Раз уж все закончилось…

– Благодарю, – я цепко схватила камешек, и теперь он покоился уже в моем кармане. Правда, я совсем не уверена, что буду его носить. – Прости, листик тебе не верну, потому что я скормила его козе, которая шла мне навстречу. Понимаешь, она выглядела такой голодной…

– «Гринписа» на тебя нет, – пробормотал Яр. На его пальцах зажглось несколько тусклых голубых искр.

Магия. Сейчас будет магия.

– Ага, значит, ты соглашаешься, что накинул на него что-то гаденькое?

Трава вспыхнула голубым огнем – лишь на секунду – и распрямилась, распушилась. Я взглянула на ноги, по которым пронеслась волна жара – они тоже высохли, но только до колена. На бедрах остались следы от мокрой травы. Ладно, просить, чтобы я высохла целиком, не стану. Во-первых, это сильно ударит по моему достоинству, а во-вторых…

Белая магия.

Не стоит забывать о том, что она мне сделала.

Не стоит.

Хотя, конечно, о всех белых магах не стоит судить по отдельным их представителям. Но я уже сделала свой выбор, и я буду придерживаться его, покуда это будет иметь хоть какое-то значение.

Я скинула рюкзак на землю и достала из него плед, который собиралась стелить. Встряхнула и уже почти что кинула на землю, как Яр произнес:

– А, знаешь, не такое уж неприятное знакомство получилось.

Обнимая плед, я обернулась, недоуменно посмотрела на него, такого серьезного, и смогла выдать только:

– Ага.

Повернулась обратно, надеясь закончить начатое, как Ярослав продолжил разглагольствовать:

– Хорошо поработали.

– Так точно, капитан.

Плед элегантно опустился на траву.

А следующая фраза Яра чуть не заставила меня совсем не элегантно упасть следом за пледом.

Ярослав произнес:

– Надо повторить, как считаешь?

Я тяжело вздохнула, взглянула на мага большими-большими глазами и покачала головой:

– Лучше не стоит. Мое сердечко не выдержит.

– Тренировать сердечко надо, – Яр рассмеялся.

– Потренируешь тут! Только и прячь его, – добавила тише. – От всяких. Впрочем… Ты хотел бутерброд? Один, может, и пожертвую. От чистого сердца, от черной души.

И я широко улыбнулась.

Никогда не стоит забывать о том, кто мы есть такие на самом деле.

– Ну, раз от черной… – и Ярослав покачал головой. – Хорошо, что у тебя фамилия не Мудрая.

– Это почему же? – полюбопытствовала я.

Потому, что с тобой мне нужно иметь как можно меньше общего? Даже гипотетически общего?..

– Ну так сатира…

И он фыркнул.

Меня хватило лишь на то, чтобы, улыбаясь, покачать головой.

***

Мы распрощались.

Вернее, распрощалась я. Яр не понимал всей серьезности момента. Бросил: «До скорого» – и умчался на своем железном коне, так похожем на моего. Сама попросила его уехать чуть пораньше… Я смотрела ему вслед, уверенная, что увижу теперь нескоро, и не знала, то ли радоваться, то ли грустить.

Поэтому не делала ни то, ни другое.

Но в душе все равно поселилась тоска, и я не сумела ее выгнать.

А потом, минут через пятнадцать после этого, зазвонил телефон. Он прорезал умиротворенную тишину луга, да так, что я, ко всему привычная, вздрогнула. И кому я понадобилась? Влад уже сказал все, что хотел. Тетя знала, что я задержусь, тем более что с того момента, как я уехала, прошло не настолько много времени. Ну, относительно немного.

Я вынула мобильник из кармана рюкзака, надеясь на самое худшее.

Худшее я и получила. Звонил отец.

– Да? – отозвалась неуверенно, отвечая на звонок.

– Я понимаю, Яна, – резко начал отец, – что детство ещё не выветрилось из твоей головы и что ты предпочитаешь играть в прядки, скрываясь в зарослях иван-чая…

Я покраснела. Можно было и не прятаться. Ну конечно, разве существует сыщик более лучший, чем мой отец?..

– …понимаю, – продолжил он, – что ты не хочешь обсудить со мной практику по избавлению деревни от того, что ты сама же на нее отправила. Хотя, признаться честно, мне было бы интересно послушать, как ты это сделала, тем более без помощи Влада…

Если бы вместо земли тут был песочек, я бы, честное слово, провалилась.

–…Но сейчас, дочь, есть куда более важное дело, – закончил отец.

Я пару секунд промолчала, но, осмелившись, спросила тихо:

– Что произошло?

– Наташа исчезла. В деревне ее нет.

– Тетя? Что?.. – растерялась я. – Почему?

– Есть подозрение, что она все же узнала то, что мы пытались от нее скрыть.

– Магия? – прошептала я.

– Следы, оставленные в доме, слишком свежи, чтобы быть оставленными тобой, даже если бы ты колдовала перед самым уходом. Им не больше получаса. И за это время Наташа успела исчезнуть. Ты понимаешь?

На меня мигом обрушилось все. И недоумение – как? почему? И страх – что же теперь делать? И вина – вдруг это все произошло из-за меня? Вдруг?..

Кто бы ещё мог напомнить об этом тете? Так, чтобы она все осознала?.. Так, чтобы ощутила горечь утраты?..

И я, запрыгнув на велосипед, сорвалась с места.

Конец первой