маршрут вдоль Рок Крик, и они следовали за его машиной. Амелии уже успело надоесть пассивное исполнение предписаний, приличествующее только какому-нибудь трутню-бюрократу. В чем же дело, в конце концов? Неужели путешествия во времени — если они действительно происходят — настолько опасны? Теперь Амелия была, пожалуй, даже рада тому, что Бретт нарушил молчание и упомянул утренние слухи. «Почему бы и нет?» — решила она.

– Вот что, Бретт, куда же пропадают все эти люди? Кто-нибудь в правительстве должен все-таки знать, правда? Что происходит в результате подобных экспериментов?

Бретт рассмеялся.

– В соответствии с формулами — ничего. Но не всегда. Слабосильные устройства — вроде того, что было на вечеринке у Лестера — дают предсказуемую управляемую реакцию. Но стоит лишь увеличить поле, и бах! Объект внезапно исчезает. Совсем, а не на мгновение, как было с браслетом. Бах — и никого нет. После чего они не…

– Я знаю, они не возвращаются. Но почему?

– Неизвестно. Мы знаем, что существуют временные поля, но они создают очень слабые силы, еще более слабые, чем гравитационные. И мы пока еще не придумали, как измерять их. Формулы предсказывают смещение, но и только. Они просто говорят: это существует. Происходит путешествие во времени. Но как, кто знает… Ты изучала химию в колледже?

– Да.

– Помнишь, что такое электронная валентность в атомах?

– Кажется, это…

– Это когда атом занимает определенный энергетический уровень, а потом — бух — перепрыгивает вверх или сваливается на другой. Без всяких промежуточных состояний. Никаких градиентов. Именно так, по нашим представлениям, действует временная сила. В какой-то точке происходит прыжок, и объект переходит в другое состояние. Теоретически процесс является полностью обратимым, но, как тебе известно, на практике устройство или его основной приводящий компонент всегда остается здесь. Так что если хочешь попробовать, имей в виду.

– А обратно вернуть никого не сумели? Ведь если устройство остается здесь, то ученые могут попробовать обратить процесс вспять.

– Не получается. Прости, я не разбираюсь во всех тонкостях. Знаю только, что разные материалы совершают прыжок при совершенно различных уровнях энергии. Людей отправить легко, животных тоже. И пластмассу. А вот древесина почти не способна на это, что весьма странно, поскольку она, как люди и животные, состоит из углерода. Но когда переход совершен, обратить его никому не под силу. Насколько нам известно…

Они повернули на длинную подъездную дорогу, ведущую к викторианскому поместью, которое пряталось за стеной кленов. Сам заброшенный особняк уже начинал разрушаться, однако перед хорошо сохранившейся конюшней собралось изрядное количество машин правительственных служб. Конюшня, словно место совершения преступления, была огорожена желтым канатом. Манков затормозил и выскочил из машины. Амелия открыла окно.

– Похоже на крупную операцию, доктор. Манков был в ярости:

– Какого черта они лезут в наши дела?

Амелия поглядела на Бретта. И оба произнесли одновременно: КПЛ.

Бретт остановил машину, и они побежали следом за Майковым, который устремился к конюшне.

– Проклятый КПЛ, — рявкнул Манков, вмиг растеряв все свое добродушие. — Нас направляют не туда, куда нужно, а они уже здесь ошиваются!

– Тогда почему мы сами не поехали сюда? — спросила Амелия, рискуя нарваться на резкость. Впрочем, Манков явно задавал себе тот же вопрос.

– Я исполнял приказ, — буркнул он. — Кому-то было нужно, чтобы это дело досталось КПЛ…

– Но почему? — спросила Амелия. — В конце концов, и мы, и они занимаемся тем же вопросом. КПЛ обязано удостовериться, что люди не получают физических повреждений; и мы тоже должны это выяснить.

Манков пронзил Амелию взглядом:

– Мне известны кое-какие вещи, способные воистину изумить вас, мисс Колодны. И даже вас, мистер Фукс, невзирая на ваше внимание к слухам.

Бретт в смущении потупился, и Манков продолжил:

– А теперь давайте зайдем, пока эти ребята не погрузили устройство. По крайней мере, хотелось бы его увидеть.

Поднимаясь по ступеням парадного входа, они столкнулись с выходящей из дома Джейн Фестер. Обеими руками она держала небольшую золотую коробочку. Увидев ее, Манков нахмурился. Инспектор ФДО Фестер, напротив, расцвела улыбкой.

– Привет, Сэм. Приехал посмотреть на машину времени?

– Если тебе угодно именовать устройство таким образом.

– По-моему, Сэм, лопату нужно называть лопатой. Ну а ты как хочешь. Называй хоть велотренажером — сейчас эта штука более всего похожа на него. Все отличия — здесь. — Она погладила желтый металл. — Пойдем, посмотришь, пока парни еще не упаковали.

Манков голодным взглядом уставился на коробочку. Джейн поплотнее прижала ее к груди.

Прибывшие следом за нею прошли в дом.

– Принадлежит миссис Жанетт Уорли, специалистке по знахарству, заговорам и так далее.

Посреди кухни находился агрегат, с виду ничем не отличающийся от обычного велотренажера. «В точности как у меня», — отметила Амелия. Два робота как раз собирались упаковать его в ящик.

Манков подбежал к ним.

– Подождите, подождите, — воскликнул он. Роботы поглядели на Джейн Фестер, кивнувшей в знак согласия, и опустили устройство. Манков приступил к обследованию.

– А как был подсоединен привод? Сюда? — спросил он, указывая на прорезь в раме как раз над педалями.

– Отлично, Сэм, — сказала Фестер покровительственным тоном. — Привод был соединен с колесом… ну что-то вроде того. На пальцах не объяснишь, но, увы, ящик уже запечатан. Приезжай ко мне на службу, и я покажу тебе… — Она погладила ящик. Глаза Майкова округлились. — Ну, скажем, через… год.

Опустив руку на сиденье тренажера, Амелия попыталась представить себе, каким образом столь примитивную машину можно переделать так, чтобы она генерировала временное поле. Крохотное устройство из коробочки, должно быть, представляет собой нечто необыкновенное.

Счетчик, находившийся на самом приметном месте, между рукоятками, был лишен крышки и показывал 1963.9. Нет, на самую малость меньше 0.9. Это напоминало дату. Она быстро прикинула: одна десятая часть года составляет 36,5 дней. В декабре 31 день, в ноябре 30, значит, получается полдень 25 ноября. Ну а самая малость… Амелия улыбнулась. А потом быстро, но осторожно перегнулась через руль, как бы разглядывая колесо, и при этом провела большим пальцем по открытым роликам счетчика, сместив их. Когда Амелия распрямилась, на счетчике значилось 3073,9. Девушка вновь улыбнулась. Джейн Фестер подозрительно поглядела на Амелию и повернулась к роботам:

– Пакуйте! Прости, Сэм, мне нужно вернуться в лабораторию, пока ребята не удрали с