Они стояли плечом к плечу, глядя друг на друга, и, наверное, даже подслеповатой, старой кухарке стало бы ясно, что между ними происходило. Это была такая смешная надежда, что они смогут скрыть хотя бы толику своих чувств.
— Когда ты уезжаешь?
Он помрачнел.
— Через пару недель. Нас не было в столице уже несколько месяцев. Не то чтобы Тирион страдает без моего бурчания, но его письма уже… Слишком саркастичные.
— Это намёк, — Санса засмеялась. Она смотрела в него, будто лучше пытаясь запомнить. Всего пару недель, и Джон уедет, и она вновь останется здесь, одна, и в этот раз разлука будет несоизмеримо больнее. Он поправил загнувшееся кружево на её платье и задумчиво, будто между прочим сказал:
— Мы бы могли пожениться.
Слова Джона — всё равно что волна горячей воды, и нутро Сансы будто упало, упало в бесконечные глубины, чтобы подпрыгнуть до самых высот. Они обсуждали этот шаг сегодня ночью, в перерывах между поцелуями и стонами, но сейчас, в свете восходящего солнца, это звучало совсем по-другому.
— Джон, — он взял её ладонь в свою, переплетая пальцы, но она всё равно упрямо продолжила: — В Винтерфелле всегда должен сидеть Старк. Если Арья выйдет замуж за Джендри, я не смогу передать ей правление. Тебе удобнее будет жениться на какой-нибудь дорнийке, потому что это выгоднее для твоих королевских позиций, и она всегда будет в Красном Замке, что это за брак, когда мужа и жену разделяют многие сотни лиг, и…
Джон коснулся её щеки, нежно провёл большим пальцем по скуле.
— На какой-нибудь дорнийке, — протянул он. — Всё верно, но тебя в твоих словах ничего не смущает?
Санса молчала, хлопая ресницами. Конечно смущало, её вообще много что смущало и беспокоило, но разве…
— Ты, кажется, вообще ничего не поняла. Я тебя люблю, тебя, а не какую-то дорнийку, понимаешь?
— О, — только и смогла выдавить она, и Джон обнял её, поцеловал в висок и щекой прижался к волосам. Нежность, любовь переполняли их, и это настолько ошеломляющие в своей чистоте, кристальные чувства, что она готова была закричать или расплакаться.
— Что же нам теперь делать? — прошептала Санса.
— Мы разберёмся.
Его голос звучал уверенно, твёрдо, стирая любые ростки сомнений, проклюнувшиеся в её душе. Она принимала его решение, готова следовать за ним и на этот раз не хотела спорить. Если Джон так говорил, они непременно что-нибудь придумают.
Над Винтерфеллом всё выше поднималось яркое, летнее солнце и занимался новый день, без войны, наполненный суетой, звонкими голосами и теплом. День, в который Санса Старк рука об руку вошла с Джоном Сноу.