приличной скорости летел кто-то тёмный, похожий на громадную птицу. Прижавшись спиной к дереву, замерла: «Авось проскочет мимо, не заметит».

Хлопанье крыльев прозвучало совсем близко. По коже прошёл морозец, волосы встали дыбом. Страшно, аж сердце защемило. Сжавшись в комок, я спрятала лицо в коленях. Неприятные звуки стали громче и  вдруг стихли. Я огляделась вокруг – никого. Взглянула наверх, и онемела от испуга. Высоко на ветке, прямо над моей головой, уцепившись громадными когтями на человеческих ступнях, вверх ногами висело неизвестное мне существо с перепончатыми крыльями. Его длинные волосы неопрятными прядями свисали вниз. Неожиданно человекоподобная летучая мышь зашевелилась, повернула голову на 180 градусов и уставилась на меня. Огромные лемурьи глазищи полыхнули ярким фиолетовым светом.

– Мамочка! – вскрикнув, подорвалась я с места.

Побежала, не разбирая дороги, с единственной мыслью: «Лишь бы не запнуться, не упасть». За спиной, совсем близко, раздавались взмахи широких крыльев и пронзительные вопли, похожие на крик хищной птицы. Мчалась на пределе сил, перепрыгивая кочки и рытвины. Старалась скрыться из виду за широкими стволами деревьев или в гуще подлеска. Чудище не нападало, но не отставало от меня. «Может оно сытое?! Откуда взялась такая мышенция? Я сплю, или умерла и попала в ад?»

В боку противно закололо. «Как-то подозрительно быстро!» – отметила мысленно, спортом-то я никогда не пренебрегала. Оглянулась назад, жуткая мышь немного приотстала. Спрятавшись за деревом, замерла. Нужно было определиться, куда бежать дальше. Да и подозрения всякие нехорошие вертелись в голове: Может эта мышенция гонит меня к своему логову?» Стало страшно до дрожи.

Вдали, в просвете между веточками подлеска, я разглядела отблески костра. «Где огонь, там и люди!» – заключила я, и вновь сорвалась на бег. Страшнючая мышенция с длинными патлами, уже примеривалась к ветке над моей головой.

Вскоре снова закололо в боку. Я немного сбавила темп, рассудив, что если бы эта когтистая мышь хотела, то давно бы поймала меня. Бежать продолжала лишь из страха. По клыкастой морде твари было заметно, что она отнюдь не травкой привыкла питаться.

Костёр виднелся всё ближе и ближе. У огня я приметила двоих – человека и огромного рыжего лиса. Оба напряжённо смотрели я мою сторону. Шумела-то я похлеще лосиного стада. А тварь не боялась, так и летела за мной, огибая стволы могучих деревьев.

Выскочив на полянку, побежала к высокому мужику, лет сорока на вид, в тёмном балахоне и с посохом. «Может охотник какой?! Защитит!» - мелькнула догадка в моей голове. Огромный лис кинулся мне наперерез. Увернувшись от него, подбежала к мужику. Он оглядел меня удивлённо. Рука с посохом взметнулась над головой, другую руку мужик протянул ко мне. Раскрыл ладонь. В паре сантиметров над ней, прямо из воздуха, соткалась искристая зеленоватая сеть.

- Бурза шира умма лата! – услышала я непонятное бормотание мужского голоса, хотя губы мужика были сомкнуты.

«Приветствие что ли какое?» – удивилась я.

Схватила искристую сеть и повторила громко вслух:

– Бурза умма шира лата!

На моих глазах сеточка увеличилась в размерах и молниеносно облепила мужика с ног до головы. Он упал в красную траву спиленным деревом, мыча что-то невразумительное. Склонилась к нему, помочь же надо.

Мужик смотрел на меня ошалелыми глазами. Над его головой соткалась новая сеть, стремительно завращалась вокруг своей оси. Она была голубого цвета и с другим рисунком. Незнакомые слова не звучали, а словно парили незримо в воздухе: «Зандра ксер латиг!»

Я повторила их вслух. Авось, помогут мужику выбраться. Но не тут-то было! С ним начало твориться нечто совсем уж странное. На голове образовалась трещина наподобие тех, что бывают на земле во время засухи. Изнутри вырвался яркий голубой свет и устремился к моим глазам, ослепив на миг.

– А-а-а! – закричала я.

Дикая боль острой иглой пронзила голову и сразу отступила. На мысленном уровне замелькали фрагменты каких-то картинок, зашумела кровь, неистово забилось сердце. Сквозь марево голубого потока я посмотрела на мужчину. Глаза у него закатились, волосы начали стремительно седеть, а тело сотрясали болезненные конвульсии.

«Я читаю его! Копирую память!» – пришло осознание происходящего.

Мужику было больно, так как он внутренне сопротивлялся  чтению.  Но я не знала, как остановить чтение. Сознание и тело не слушались меня. Огромный лис замер в сторонке, страшась вмешаться и навредить. Я видела его краем глаза. Ощущала ужас, охвативший его. «Рыжий лис – оборотень!» – подключились скаченные знания.

Мне стало страшно: «Останется ли мужик жив после насильственного чтения? Выживу ли я сама? Усвою ли огромный пласт информации, врывавшийся голубым сверкающим потоком в мой мозг? Почему так получилось?! Раньше считка сознания напоминала пение флейты среди горных массивов. Процесс нежный, подобный дуновению тёплого весеннего ветерка, происходивший на третьем или четвёртом уровне мыслительных потоков. Почему же сейчас так грубо и смертельно?»

Тело мужика совсем обмякло, завалилось на спину: голова откинута, рот приоткрыт, словно готовилось испустить дух. Я в ужасе смотрела на него. Попыталась крикнуть оборотню: «Вмешайся, останови!». Куда там! Голос у меня пропал.

Внезапно на груди мужика сверкнул кристалл в форме звезды Давида. Пульсируя, стал наливаться красным светом. «Защита!» – выдала обновлённая память. «Слава Богу!» – обрадовалась я, убивать мужика мне совсем не хотелось.

Алая вспышка. Ударной волной меня подняло вверх и сильно приложило спиной о дерево. «Лишь бы позвоночник не сломался!» – отстранённо подумала я. Случилась ещё одна ярко-голубая вспышка, и навалилась непроглядная темнота.

«Присниться же такая жуть! Быр-р-р!» – потёрла я лоб, не открывая глаз. Отводя руку, больно ударила костяшки пальцев о каменную стенку. И накатило: заболела попа, начала саднить ушибленная спина. Я в шоке открыла глаза. Вокруг темновато, но рассмотреть обстановку было можно. Ворочая головой, осмотрелась вокруг и поняла, что нахожусь в каменном ящике, сильно смахивавшем на гроб. Только над ногами, виднелась узкая полоска света.

«Постой, я вроде медитировала на крыше храма! Я что, умерла? Меня заживо похоронили? – волна ужаса, проступила на коже липким холодным потом. – Не может быть! Это лишь сон!»

Прислушалась к себе: спина и попа болели нещадно, вполне себе реалистично. К тому же я явственно ощущала холод каменных плит под собой. Подняв руку, ощупала лицо: «Не сплю! Тело слушается меня, – новая волна страха окутала холодным потом. – Свет! Если бы