пенсию, а это было очень давно, на директорском посту его заменила госпожа Тэсси. Зверинец за годы ее правления значительно разросся, его территория доходила почти до заповедника, и заканчивалась у подножья гор, отделенная от леса красивой высокой оградой. Клетки расширили и реконструировали, внутри было посажено много новых растений, от простых деревьев до самых экзотических цветов. Обезьяны и лемуры наслаждались лазаньем по веткам, парнокопытные безнаказанно топтали и щипали цветы, никому ничего не запрещалось. Садовник, работавший теперь в зоопарке, постоянно ворчал себе под нос, вынимая из клеток вытоптанные и обгрызенные цветы, и сажал новые. Он не мог понять, зачем госпожа Тэсси заставляет его ежедневно украшать клетки зверей, которые совершенно не различали обычную траву и редкие, изысканные цветы. Но она объясняла это тем, что у всех животных есть эстетическое чувство, и его надо развивать. Садовник терпеливо выносил причуды своей начальницы, его утешало только то, что на клумбы и цветники за пределами клеток животные не могут посягнуть. И, конечно, платила госпожа Тэсси совсем не мало, а за хорошую работу поощряла еще и разными премиями. Кроме того, и у садовника, и четырех служителей, которые работали посменно, была элегантная форменная одежда, которая им очень нравилась. На легких, удобных комбинезонах красовалась яркая эмблема с изображением цирка, поскольку зоопарк и цирк давно заключили договор о взаимовыгодной рекламной кампании. Соответственно, все работники цирка, возглавляемого знаменитой старой дрессировщицей Кэтрин, с гордостью носили форму с эмблемой прославленного зоопарка. Бизнес развивался, зарплаты повышались, и все были довольны.

   Хотя бывшая помощница господина Дэйва уже много лет сама возглавляла зоопарк, в своем кабинете она почти не бывала, стараясь как можно больше времени проводить с животными. Сначала это настораживало ее подчиненных, они опасались излишней придирчивости с ее стороны, но вскоре поняли, что ее регулярные обходы и осмотры зверинца связаны не с ревизией их работы, а с чем-то другим. Вероятнее всего, она просто очень любила животных, наверное, даже больше, чем людей. Странности госпожи Тэсси, конечно, удивляли окружающих. Особенно все были поражены, когда она распорядилась на территории зоопарка построить небольшую часовню в готическом стиле. Но когда часовня была закончена, когда в ней установили прекрасную икону "Всякое дыхание да хвалит Господа", благодарные посетители стали часто наведываться туда и молиться за меньших своих братьев. Сама госпожа Тэсси старалась заходить в часовню, когда никого там не было, и подолгу молилась в полном одиночестве, вызывая почтение своей набожностью.

   - Всякое дыхание да хвалит Господа! - шептала она, стоя на коленях перед иконой.

   ... Всякое дыхание да хвалит Господа! - шептала молодая монахиня во дворе средневекового монастыря, протягивая руки голубям. Птицы садились на ее ладони и брали с них пищу. Потом монахиня заходила в конюшню, кормила и ласкала лошадей, расчесывала их спутанные гривы, а животные по-своему выражали свою любовь и благодарность, которую она читала в их глазах.... Каждый раз, когда молодая монахиня выходила во двор, ее окружали стайки собак, кошек и какого-то еще неведомого зверья. И все ластились к ней, терлись о ее ноги. А она всем раздавала пищу и для каждого животного находила ласковое слово.... А потом началась война... К монастырским стенам подтягивались тяжелые пушки, однажды снаряд ударил в стену и разорвался прямо во дворе.... А что произошло дальше? Кажется - ничего, память молчала. Наверное, потому, что все это было очень, очень давно...

   Постепенно в зоопарке все привыкли к причудам госпожи Тэсси, и все ее поступки стали воспринимать, как нечто естественное, нужное и полезное. Не смотря на свой ум, красоту, образованность и уже не молодой возраст, она была одинока, не имела семьи, и все свое время отдавала четвероногим питомцам. За ней когда-то пытались ухаживать многие мужчины, но совершенно безрезультатно. Никто из них, при всех своих стараниях, не мог выдержать конкуренции со своими четвероногими собратьями и занять хотя бы равноценное место в душе непреклонной дамы. Некоторые люди считали госпожу Тэсси не просто фанаткой животных, но и женщиной весьма странной, даже слегка безумной, хотя при встрече с ней всегда смущенно опускали глаза и почтительно склоняли головы. И не потому, что она была слишком строга и властна. От нее исходило какое-то лучистое сияние, которое невольно завораживало всех.

   Каждый день по несколько раз она сама обходила клетки, спокойно заглядывала внутрь, садилась рядом то с тигром, то с волком, то со львом, то с бизоном. Ни кого она не обделяла своим вниманием, и никто из животных не мог похвастаться, что стал ее особым любимцем.

   Часто госпожа Тэсси слишком подолгу задерживалась в клетке семейства оленей. Это можно было понять, у оленей недавно родились маленькие оленята. Они были очень трогательные, совсем еще беспомощные, и хотя служители тщательно ухаживали за ними, госпожа Тэсси не могла упустить случай сама повозиться и поиграть с малышами.

   Никто из подчиненных даже не подозревал, что происходит на самом деле во время посещений их начальницей клеток с животными. И не только потому, что госпожа Тэсси старалась общаться с животными, когда никого поблизости не было. Даже если бы кто-то в этот момент оказался рядом, ему и в голову не пришло бы, что госпожа Тэсси обращается с животными совсем не так, как все остальные люди. Посторонний наблюдатель вряд ли сумел бы уловить, что она относится к своим питомцам не просто как к безответным тварям, нуждающимся в опеке. Она постоянно беседовала с ними, как с добрыми друзьями и равноправными партнерами. Она ведь была единственным человеком в зоопарке, понимающим их язык.

   Когда Тэсси сидела на траве рядом с огромным бенгальским тигром, между ними происходил интересный диалог.

   - Гектор, ты чем-то огорчен? - спросила госпожа Тэсси.

   - Я видел вчера, как один мальчишка свалился с пони и поранил ногу. Мне очень жаль его, - грустно ответил тигр.

   - Не волнуйся, Гектор, я все знаю, у мальчика пустяковая царапина. А пони так переживала! Я с трудом ее успокоила.

   - Вы такая добрая, такая красивая, госпожа Тэсси, - с восхищением