если ему станет неинтересно. Матвей полуспал-полугрустил, Николай раза два что-то у меня переспросил. К концу урока в класс заглянула историчка.

– Ну как? – спросила Алевтина Макаровна у учеников. Она, как выяснилось, была у них кем-то вроде классного руководителя.

– Нормально, – сказал Николай, – сразу видно: умный учитель. Сработаемся.

Мне стало немного легче. А после уроков я узнала, что Николай мотает долгий-предолгий срок за сбыт наркотиков.

«Ну, слава богу, – подумала я, – какой, в сущности, милый ученик!»

Глава 7. Куда уехал цирк

На уроки обучающихся часто приводили с опозданием. За всё время моей работы в школе начальство несколько раз меняло расписание звонков, но конвоиры всё время умудрялись косячить и приводили зэков поздно, как будто мстили всем российским школам в нашем лице.

Из наших окон было видно, как к трёхэтажному зданию идёт большая чёрно-серая туча фуфаек. На первом этаже было ПТУ, а на втором и третьем – наша школа, но хитрые и ленивые зэки моментально рассасывались так, словно никто и не приходил. Кто-то дружил с завхозом, отмечавшим присутствующих. Кто-то просто отлынивал, но большинство отсутствовало по уважительной причине.

Дано: в классе семнадцать учеников. Из них трое на какой-нибудь работе по заданию начальника промзоны, двое находятся в строгих условиях содержания, то есть в СУСе, и учатся «на расстоянии», один выполняет спецзаказ начальства на «швейке», один за выходные загремел в штрафной изолятор, ещё один у врача, ещё ученик – на индивидуальном обучении: берёт задания по предметам раз в неделю и делает их в отряде. Сколько там остаётся? Следите за руками. Ещё у одного сегодня суд, и он не может прийти. Ещё негритёнок на «свиданке» с родственниками, другого почему-то не вывел из отряда конвоир. Не сбились? Один из негритят сегодня не пришёл, так как он активист, музыкант и артист и готовит что-то в местном клубе; в конце концов, всегда есть тот, кого я звала «Сусанин»: посмотрел расписание на четверг, хотя сегодня среда, зашёл в кабинет географии и отсидел там урок, не почувствовав никакой разницы в темах и в классе. Ну и всё, что остальное, может быть, если звёзды сойдутся, придёт на моё занятие. Хочешь – с бубном пляши, хочешь – ругайся, но вот тебе три калеки, учи их как родных, и дело сделано.

Поначалу ко мне ходили исправно и помногу. Но потом, выяснив, что я не буду говорить с ними «за жисть», а буду заставлять что-то писать в тетрадках и что-то читать, потихоньку стали исчезать. Зато я голос не повышала. Зачем на взрослых людей, которых и так немного, кричать? Тут уж, как в известном фильме, «Спасибо, что живой».

Учительница математики, которая работала здесь уже много лет, рассказывала, что раньше классы были полные. И все сидельцы прилежно занимались. Получали серьёзные знания. Тогда директор, женщина, кстати, была построже и умела настроить руководство зоны на сотрудничество. И учились за партами настоящие «воры в законе», которые понимали, что женщину, и в особенности женщину-педагога, стоит уважать и слушаться. Но потом директор поменялся, а зэк измельчал, как осётр в Байкале: всё больше стало бывших наркоманов, а с них какой спрос?

Началось у меня то, что в интернете обзывают нехорошими словами – «трудо выебудни».

Глава 8. Мы писали, мы писали…

Начали мы старательно изучать русский язык. Пошли с аза, что называется. Если заставлять зэков писать весь урок, они с непривычки могут расстроиться и уйти. А останавливать их я не имею права. Да и что я, головой повредилась, что ли? Вставать на пути урки, решившего отказаться от живительных знаний орфографии? Нет уж, увольте.

Первое золотое правило педагогики: если нельзя заставить, надо заинтересовать.

То мы с ними пишем словарные диктанты, то расставляем ударения в словах, чтобы закрепить нормы произношения. С девятым классом изучаем стили речи? Пожалуйста, вот ролик с ютюба, в котором показан официально-деловой стиль (протокол задержания гражданина Петрова, рвавшего цветы с общественной клумбы), разговорный (объяснение Петровым своих мотивов), публицистический (статья в газете, порицающая таких, как Петров). Это я не специально так искала, но получилась актуалочка. С десятыми классами у нас лексика? Тогда пишите тему: диалекты и диалектизмы. Вот карта России, вот прослушайте говоры. На севере окают? Правильно! А слова какие странные услышали? А сами откуда? Так урок потихоньку и к концу идёт.

И развилось у моих зэков неофициальное соревнование: кто меньше ошибок наделает, тот крут, а кто с ошибками пишет – дуболом деревенский. Друг другу в тетрадки заглядывают, обсмеивают, а если написали без ошибок – горды неимоверно. Вот, к примеру, Вова – он из хорошей интеллигентной семьи. Ну и что, что сидит за разбой, зато кое-что ещё помнит, даже про слова-исключения мне говорит. А вот Ромка. Ромка по парадоксальному стечению обстоятельств ромалэ. Цыган то бишь. Он школы отродясь не видел. Помнит как в тумане: был первый класс, потом второй, третий… И всё, обрыв. Ты ему наводящее: «Жи-ши?..» А он думает, что ты в такую игру с ним играешь, и ему надо что-то в рифму ответить. И смешно, и грустно.

Второе золотое правило учителя на зоне: знай, что говорить.

Во-первых, не «Садитесь», а «Присаживайтесь, пожалуйста». Маленькое и вёрткое, как птичка, «при» даёт ощущение незавершённости, неполноты, мол, ты тут не чалишься шестой год уже, а так, присел ненадолго, пока мимо бежал. Во-вторых, мат у нас в классе не поощряется. Редко приходили такие утырки, которые догадывались материться на уроках. Но я не боялась делать им замечания. Они их воспринимали адекватно. То ли из уважения, то ли в ШИЗО очень не хотелось. Но я всё-таки надеюсь на своё педагогическое обаяние. В-третьих, и на старуху бывает проруха. Изучали мы жаргоны, а в ученике слово «дубак». Ну, я и говорю, мол, замените стилистически нейтральным, а мне в ответ: «Охранник на вышке». Примерно тогда же я узнала, что конвоир, приводящий и уводящий хлопцев, зовётся «попуткой» и «маршрутным такси». А слово «орёл» в качестве похвалы лучше не употреблять.

Велик ты и могуч, русский язык. Ну да что я про себя да про себя. Пора и про людей рассказать.

Глава 9. Уборщик Борис

В первый день, оказавшись в своём кабинете, я слегка опешила от впечатлений. Потом спохватилась, стала разбирать тетрадки, рабочие программы, хорошо, что одним из уроков у меня выпало «окно». Я предвкушала долгожданное одиночество, когда на пороге возникла долговязая фигура с ведром.

Это был очень высокий мужчина неопределённых лет с седыми кудряшками.

Борис был школьным уборщиком и самым настоящим шнырём. Поначалу хмурое лицо его мне