Тик-так, тик-так. Палящее солнце нагревало здание офиса местной газеты «Главная правда», или как её ласково называли работники «главнушка».

Тик-так, тик-так. Маргарита Павловна вся обтекаемая потом, который струился с её лба по спине до самых пяточек в изящных лодочках, которые не справлялись с весом Маргариты Павловны в этой жизни, посмотрела на часы. Хотя в офисе не было тихо: коллеги стучали по клавиатуре своими пальцами, а некоторые девушки ещё и «когтями птеродактилей», именно так называла новомодные сделанные большие ноготки Маргарита Павловна, некоторые скребли чай или «кофа», другие обсуждали сплетни, интриги, различную инсайдерскую информацию, недавние происшествия, кто с кем переспал, кто оказался на улице или собирал с последнего корпоратива еду себе в лоточки, кто кому нравится, кто кому не нравится, в перископ их внимания также попало и недавнее повышение их коллеги и перевод его в другой офис, в общем, вся необходимая информация и свежайшие новости для читателей «главнушки», но Маргарита Павловна отчётливо слышала каждый шаг всех трёх стрелок, и чем реже шла стрелка, тем громче она была. Тик-так-тик-так. Иногда казалось, будто бы часы иногда идут громче обычного: ТИК-так, тик-ТАК к к к – каким-то эхом в голове Маргариты Павловны отдался последний шаг стрелочки. Часы показали ей 16:17.

– Так странно, Риточка, вроде уже четыре часа, солнце заходит потихоньку, а жарит так будто солнце в самом пике, да ещё и наш офис находится в аду.

– Да, Маргарита Пална, полностью согласна с Вами. – ангельским голоском произнесла Риточка.

– Послушайте, Риточка, вызовите мне, будьте так любезны, Бориса Артёмовича.

Риточка взяла в свои ручки телефонную трубку. Маргарита Павловна увидела когти птеродактиля на нежных и тонких ручках Риточки и закатила глаза.

– Алло, Борис Артёмович? А не могли бы Вы его подозвать к телефону, Николай Семёнович? Да-да, конечно жду. – Риточка положила одну свою ручку на стол и стала легко постукивать своими ноготками по столу, то просто стуча по нему без какой-то системы, то перестукивая каждый пальцем поочерёдно, как бы делая волну. Маргарита Павловна, сидела за своим компьютером, и выбирала сумочку в одном из интернет-магазинов, а так как она всё не могла отделаться от концентрации её мозга на часах, то была вынуждена слышать как стрелки часов, как капельки по голове отстукивали тик-так-тик-так, а тут ещё и Риточка, со своими когтями динозавра, начала стучать по столу, так что у Маргариты Павловны в ушах отдавался целый барабанный ансамбль, тик тук-тук-тук так. Так повторялось некоторое время, из-за чего у Маргариты Павловны практически начался тик, – «хорошо ещё что только тремя пальцами стучит», – подумала Маргарита Павловна.

– О, Борис Артёмович, аам, Вас вызывает к себе Маргарита Павловна, да,.. да, спасибо, будем ждать.

Риточка своей ручкой положила телефонную трубку обратно, и скрежетом своих когтей зацепивших телефонную станцию вызвала на себя гневный взгляд начальницы, но только взгляд, и даже тот остался без внимания Риточки, она была занята расклейкой каких-то бумажек.

– Маргарита Пална, звали? – спросил также полноватый, пусть и не настолько полный как его начальница Борис Артёмович.

– Да-да, заходите, Борис Ар-тё-мо-вич. – пригласила Маргарита Павловна как-то особенно выделив его отчество, особенно и недовольно.

– Месяц заканчивается, а от Вас до сих пор нет толку. Вы же писали нормальные статьи, куда же это всё делось, скажите мне? Вот почему, например, Антон Максимович старается и пишет по две-три статьи в неделю, о нём хорошо отзываются читатели, пишут письма с похвальбой Антона Максимовича, а Вы, более опытный сотрудник, еле-еле пишете одну статью в неделю, на которую ещё и умудряются жаловаться?! – выделила последнее слово Маргарита Павловна.

– Так я ведь недавно освещал убийство на Мичуринской, там и слов было целы…

– Борис Артёмович! На Мичуринской было мясо! Мясо! Даже в мясницких лавках, на скотобойнях и так далее нет столько мяса сколько было его на Мичуринской. Там мясо на мясе мясом погоняло. А Вы что? Мало того, что материал, который Вы выпустили мог бы за 3 минуты прочесть даже мой полугодовалый племянник, так Вы ещё и умудрились с таким объёмом текста оскорбить память погибших. А между тем, вот Максим Георгич с гораздо худшей базой, чем у Вас, выпустил прекрасный разворот, – сказав последние слова Маргарита Павловна мягко и лучезарно улыбнулась, глядя куда-то сквозь стену в сторону где сидел Максим Георгиевич.

– Маргарита Пална, я, я… пфф… исправлюсь… – на лбу Бориса Артёмовича выступил пот.

– Конечно-конечно исправитесь, куда Вы денетесь с подводной… – тук-тук-тук – простучала Риточка коготочками по столу, на что Маргарита Павловна снова обратила свой взор.

– Риточка, – ласково улыбнувшись, сказала Маргарита Павловна, – Риточка, ещё раз стукнешь по столу, и будешь собирать свои динозавровы когти по всему офису, – в довершение своих слов, как бы подтверждая их серьёзность, Маргарита Павловна улыбнулась ещё шире и ещё ласковее.

– … лодки, Борис Артёмович.

– Что лодки? Надо написать про лодки? Так я же это… ох, – выдохнул Борис Артёмович прямо на Маргариту Павловну, что оная не оценила, – я же ничего про лодки не знаю… Это, это… ээээ…м, не мой профиль.

– Да какие к чёрту лодки, говорю с подводной лодки, куда Вы денетесь с подводной лодки, конечно, Вы исправитесь, хотя я уже сомневаюсь и в этом. В общем-с так-с, сейчас пятница, в воскресенье на почту жду хороший сюжетик от Вас. Не стану требовать чего-то сверхвозможного, но хотя бы интересное что-то напишите, Борис Артёмович. Ознакомьтесь с нашими материалами, информаторами, с тем, что произошло за последнее время, может быть у Вас у самогооо что-то в голове намечено, какие-то заметочки, там, планы, я не знаю. В общем, давайте, труд, труд и ещё раз труд всё перетрут. Работайте, Борис Артёмович, мы все в Вас верим.

Тик-так-тик-так. ТАК… отозвалось в голове Маргариты Павловны и всего офиса. Все сотрудники как по команде оперативно собрали все свои вещи, разложили канцелярию, документы, закрыли вкладки, программы и папки, сохранили всё сохраняемое, удалили всё не нужное, выкинули всё ещё более не нужное, выключили аппаратуру и уже в 18:07 очередью, улыбаясь, подшучивая, махая руками, желая прекрасных выходных и слегка толкаясь в двери, вышли из офиса, провожая друг друга крепкими рукопожатиями. Не вышел только Борис Артёмович, хотя этого никто и не заметил,