можно ожидать всего, чего угодно.

То прикосновение… тот взгляд…

Тогда я поняла, что должна это сделать.

Перед тем, как встретиться с Токаревым, я попросила отца научить меня заводить двигатель на машине с механической коробкой передач. Сказала, что хочу начать учиться вождению. Купила сильное снотворное. Я часами просидела в Интернете, изучая лекарства одно за другим. В итоге нашла то, что нужно.

Оставалось лишь осуществить задуманное.

При этом ситуация могла повернуться совершенно неожиданным образом. Он мог не уснуть вовсе или не уснуть в нужный момент. Он мог отключиться, пока мы ехали в гараж, и тогда аварии не миновать. Мы могли выйти из гаража, и он мог уснуть по дороге к дому.

Могло случиться сто миллион причин, по которым мой простой и наивный план провалился бы!

Он мог не сработать, а мог…

И сработал.

Токарев не проснулся после той ночи. Его обнаружили соседи по гаражам мертвым в машине. Приехала полиция. Суицид на лицо. Нашли пакетики со снотворным и даже разбираться не стали толком.

Все очевидно.

Я понимала, что меня вызовут на допрос. Могут вызвать. Тогда все надо рассказать таким образом, чтобы оказаться вне подозрений. Я построила историю перед следователем так, что в принципе не находилась в том гараже в тот вечер.

Это сделал он сам.

«Это сделал он сам» – именно эта мысль одолевала меня все чаще.

Одна часть моего сознания понимала, что это именно я убила Токарева, но вторая, спасительная часть, твердила все увереннее, что это сделал он сам.

Скорее всего, так мой мозг защищал меня от безумия.

Я не хотела осознавать то, что натворила, а потому мое сознание выстроило такую защиту.

Но что важнее… я не чувствовала вины. Да, в какие-то моменты мне становилось некомфортно от воспоминаний, но… все заслоняло чувство легкости и свободы.

Мне словно стало легче дышать.

Наверное, кому-то это покажется жутко, но я ощутила эту свободу внутри себя. Спокойствие – вот, к чему я стремилась все это время.

И я это получила пускай даже… радикальными методами.

Убийство вышло вполне… гуманным. Уснул и все тут.

Гореть мне в аду за такое?

Черт с этим адом!

Жить мне как-то легче. Уверена, что пройдет еще больше времени, и я сама все забуду. Буду, как и все, считать этот случай самоубийством.

Мучает ли меня совесть за свершенное?

От ее мук меня опять же спасают эти мысли: «он мог домогаться тогда», «он бы не изменился», «все могло повториться еще раз», «он преследовал бы меня дальше», «ему могло снести крышу».

«Ему могло снести крышу» – этой мыслью я защищала саму себя чаще всего.

Человек во многом сам определяет свою судьбу. И своими действиями он ее определил для себя сам.

Никто из тех, кто его знал, не знал о нем того, что знала о нем я. Он не был тем человеком, каким притворялся. Просто не мог быть!

Кабинка на озере, зеленая коробочка с прокладками, «Галерея» с моими фотографиями, видео из личного архива, постоянные касания…

Для всех он остался учителем физики, который покончил жизнь самоубийством.

Его «особенности» уже не получат никакой огласки.

Конечно, я бы не пошла на это, если бы был более законный путь… но ждать того дня, когда ему «сорвет крышу» и когда его уже точно можно будет осудить по закону, я не собиралась.

Это был мой персональный выбор – взять на себя сей жуткий грех, покуситься на человеческую жизнь. Оправдано это или нет? Считать это злом или нет? Заслужил он этого или нет? Справедливо или подло поступила я?

Это уже решат не в нашем мире.

Остается лишь жить дальше с этой маленькой тайной. Моя маленькая ложь. Маленькая история, о которой никто и никогда не узнает.

У всех должны быть свои секреты. И я унесу его секреты вместе с собой.

В оформлении обложки использована фотография автора Jeremy Vessey с сайта https://unsplash.com