ударом ботинка, которые я уговорил мастера сделать и для него, проломил ему голову.

И тут я увидел эльфа. Аридил не шел – парил над схваткой, превратившись в ангела смерти. Кровь заливала его с головы до ног. Страшное даже на вид оружие, казалось, вращалось одновременно во всех плоскостях. Он появился откуда-то сбоку и с ходу врубился в одну из кучек, за пару секунд разметав всех, кто в ней был. Кровь летела, как будто люди попали под вертолетный винт. Аридил что-то бросил оставшемуся стоять изможденному и израненному человеку, а потом скользнул к следующему месту схватки. И я наконец понял, у кого на самом деле не было шансов. Вот оно, преимущество классического образования!

Знаете, ведь как бывает? Злодей получает смертельный удар за секунду до торжества. Злодеем я себя не чувствовал, но на классический ход всех киношников нарвался по полной программе. Я слишком рано решил, что наши уже победили, поэтому для меня оказалось полной неожиданностью появление здоровенного воина с тяжёлым мечом в пятнадцати шагах от меня.

Он тоже был залит кровью, кожаный доспех пробит на боку и груди, но взгляд его жег, как лазерный луч, и умирать он не собирался. К сожалению, я сам виноват: чересчур бурная радость привлекла внимание врага, вызвав кривую усмешку у него на лице. Он бросил взгляд на Оррика, который к тому моменту расправился еще с одним человеком, и, перехватив меч получше, направился прямо ко мне.

Аридил, как ни странно, первым заметил угрозу, но, ввязавшись в драку сразу с пятью противниками, даже с его умением не мог немедленно прийти мне на помощь.

– Оррик! – вскричал он отчаянно. – Иан! Оррик!

Инквизитор тоже заметил, что у меня намечаются смертельные затруднения. Его попытка прорваться ко мне едва не стоила ему жизни. Он ещё раз взвинтил темп, но то ли на этот раз его противники оказались не из последних, то ли сказывалась усталость, – ему так и не удалось задуманное. Судьба в очередной раз подкинула мне задачку. На этот раз в ней было не меньше ста килограммов, а в руке зажат меч.

Воин решительно приближался. На его лице играла презрительная ухмылка, над головой черным-черно от намерений. Иллюзий я не питал: сбежать от него я бы не смог при самом хорошем раскладе, убить прекрасно вооруженного человека, который к тому же знает, с какой стороны браться за меч, – история из разряда фантастики. Осталось одно: тянуть время, пока мои спутники не покончат со своими проблемами, и тогда они разберутся с моей.

– Уважаемый, – крикнул я, отступая, выставив вперед правую руку. – А с какой стати, позвольте спросить, вы набросились на мирных людей, которые шли себе и никого не трогали…

– Это инквизиция-то мирные люди? – с усмешкой прорычал мужик. – Я удивляюсь, как это они такого уродца не сожгли на костре. Ну ничего, я исправлю их ошибку, а затем разберусь с остальными!

Воин догнал меня и сбил с ног. Получив удар кулаком в лицо, я «поплыл». Мир потек перед глазами, начал вращаться, постепенно замедляясь. Я моргнул и увидел, как острие меча возносится вверх, чтобы через секунду оборвать мне так дорого доставшуюся свободу, а заодно и во второй раз мою жизнь. Возносящийся кверху меч лишал сил, завораживал своей безысходностью, на грани сознания разряженной батарейкой моргала мысль, что жить мне оставалось считанные мгновения. Нормально, по-человечески…

В следующую секунду меня словно ударило током и подбросило вверх. Никогда в своей жизни я не двигался так быстро, а моя рука, в которой был стиснут нож, подаренный Орриком, оказалась ещё быстрее. Не помня себя, я бил и бил в не защищенный доспехами низ живота, тесно прижавшись к ненавистному телу. Отчаянно резало глаз под повязкой, в ушах гудело, а сверху на голову падала рукоять чужого меча – память тут же услужливо подсунула воображению звук моей первой смерти.

ЧАСТЬ 2

Глава 1

Эта прогулка под палящим солнцем началась почти два месяца назад с довольно памятного разговора. Не знаю, сколько прошло времени, после того как кинжал эльфа вспорол мне сердце.

Холод – вот первое, что я тогда почувствовал, едва открыл глаз. Вдаль убегал лунный пейзаж, кратеры, выбоины, мелкое коричневое крошево – все такое преувеличенно громоздкое, большое, словно под микроскопом. Где-то посередине возник скрежет, ему вторил хрип, в центре моего существа что-то дрогнуло, зашевелилось, стронулось с места; легкие, словно гигантские меха, втянули первую порцию воздуха, послышался звук, с каким утопший делает спасительный вдох. Грудь стиснуло, и я закричал, захлебываясь чем-то тягуче-приторным. В висках громыхнул первый «бум», проржавевший механизм провернулся. Новая вспышка ослепительной боли. Грудь разрывало на части. Меня вывернуло, по телу побежала сильная дрожь, как будто сквозь него пропустили разряд. Снова вздох, его сделать так трудно, что нестерпимо хотелось протолкнуть воздух руками. «Бух-бух». Взгляд то застилала молочная пелена, то прояснялось, и тогда перед глазами возникала ставшая привычной картина красной пустыни. Третий удар запустил мысли вскачь.

Рядом с лицом опустился чей-то сапог, и меня осенило, что я просто лежу на полу из каменных плит. По поверхности обуви пробежала волна, и кожа текстурой подстроилась под камень – очень уж знакомые сапоги! Мысли оказались прерваны новым спазмом. Меня вырвало. Мозг подсказал пугающее слово «кровь». Снова одиночное «бум», звук напомнил чихание стартера, и мотор, мое дырявое сердце, вдруг схватился. Я почувствовал, как грудь отпускают стальные крючья смерти, гул в ушах стихает, и услышал сочувственный голос:

– С почином вас, юноша. Не буду обнадёживать, что после будет легче. Приходите в себя, и вернёмся к нашему делу. – Коричневая громадина исчезла из поля зрения. Провожая ее глазами, я узнал помещение: мы все еще в кабинете епископа. – Вам повезло. Помнится, один из ваших поймал горлом стрелу. Оказалось, он совсем новичок, но никому тогда и в голову не пришло извлекать из тела оперенную вестницу смерти. Так он и умер три раза подряд, бедняга. Хрипел и скреб горло руками, скорее приближая конец. – Эльф хмыкнул. – Мироздание стремится к равновесию, и чем больше сил будет дано вам впоследствии, тем меньше шанс их использовать на свое благо. Так что умереть сразу трижды – это то, что заслуживаете все вы. С жизнью же расстаться так просто, – я услышал легкий щелчок, напоминающий стук костяшек.

«Один из ваших» – это, несомненно, про одного из моих предшественников. Ну да, про тех четырнадцать человек, что стали бичом для Арли. Бичом, который щелкает раз в две тысячи лет. Бичом, одним из которых, так уж вышло, стал и я, Александр Гроцин, ныне пацан семнадцати лет по имени