задержал дыхание. Глаза пристально следили за детьми: вот они ушли под воду второй раз, вот третий и снова вынырнули… Только когда дети выбрались на берег, он опять задышал. Лоб покрыла испарина, напряжённые мускулы медленно отпускало.

Иринка задохнулась от возмущения, она не могла поверить своим ушам. Отец всё видел и не бросился их спасать?!

– Нет, мы, правда, там чуть не захлебнулись! – возмущённо крикнула она.

– Правда-а-а! – повторила перепуганная Тошка и вдруг громко заревела. Дядя Игорь подхватил дочку на руки и удивлённо уставился на Иринку. Он ничего не понимал.

Лицо отца оставалось серьёзным и спокойным.

– Конечно, я видел, доча. Но я знал, что ты справишься.

С тех пор прошло много лет. Отца уже нет в живых. Иринка выросла, теперь она – Ирина Анатольевна. У неё подрастают свои дети. И всегда в трудную минуту, в моменты страха, слабости или боли она вспоминает те слова, что сказал ей когда-то отец: "Я знал, что ты справишься". И справляется.

Загадочное фото (из серии "Миниатюры")

На моей тумбочке стоит фотография в красивой серебряной рамке. На ней – девушка с пышной копной рыжеватых волос и уверенным взглядом. Похоже, что она немного сердится или в напряжении ждёт чего-то. Меня не покидает ощущение, что она сердится именно на меня, ведь я совсем её не помню…

Я осторожно беру фотографию и вглядываюсь в незнакомые черты. Мне необходимо понять, кто же эта красивая рыжая девушка. Не знаю, почему, но для меня это очень важно. Я должна её вспомнить!

Я сижу в своей комнате напротив распахнутого окна. Сегодня тепло, вечернее солнце ласково греет мою ладонь. Сквозь лёгкий тюль с кленовыми листьями видно по-осеннему нарядное дерево с яркой красно-жёлтой кроной. Какая тёплая осень в этом году! А какая была в прошлом? Не помню… Но я прекрасно помню ту осень, когда я поступила в Университет. Да, погода была такая же!

А может, девушка на фотографии – моя университетская подруга? Однако, как её зовут? Почему я не могу вспомнить её имени? Я внимательно всматриваюсь ей в глаза, напрягаю память – ничего.

Сколько лет прошло? Целая жизнь! Но я отлично помню наш курс, песни под гитару на картошке, подготовку к сессиям у меня на даче, защиту диплома и, конечно, нашу закадычную компанию девчонок-студенток! Как же их звали? Лиля Шепель, Тоня Копновская, Валя Белоусова, Маша Петрова. Я помню их всех! Но девушка на фото не похожа ни на одну из них.

Солнечный лучик скользит по моей щеке, мне приятно его прикосновение, он словно пытается что-то шепнуть мне на ухо. Ну конечно! Как же я сразу не догадалась: надо посмотреть на обороте фотографии, там должна быть подпись! Правда, для этого мне придётся вынуть фото из рамки, а руки меня совсем не слушаются, пальцы как деревянные… Нет, пожалуй, я подожду, пока придёт с работы Вадик. Уж он-то должен знать, кто эта загадочная девушка! Вадик всё знает. Он всегда всё помнит лучше меня…

Дверь моей комнаты приоткрывается, но это не Вадик. Какая-то незнакомая женщина в белом халате заходит ко мне в комнату. Кто она? Зачем здесь? В руках у женщины градусник и таблетки.

– Виктория Павловна, как вы сегодня? Пора принимать лекарства, – приветливо говорит незнакомка и тут замечает серебряную рамку, которую я держу в руках. – Снова разглядываете свою фотографию? Вы были очень красивой в молодости.

Жертвоприношение

Елена сидела за кухонным столом и беззвучно плакала. Слёзы ручьём текли по щекам, она их уже не вытирала. Напротив неё на столе стояла тарелка с остывшей котлетой и картошкой, овощной салат и стакан яблочного сока – ужин для сына, к которому тот даже не притронулся. Он опять пришёл домой из школы и сразу закрылся в своей комнате, даже не взглянув на еду.

– Ванечка, сынок, а как же ужин? Я приготовила твои любимые котлеты…

– Отстань, мам, я не голодный, – послышалось в ответ, через захлопнутую перед самым носом дверь.

Так повторялось почти каждый день, вот уже несколько месяцев. Ваня стал грубым и раздражительным, с матерью почти не разговаривал, с друзьями никуда не ходил – сидел вечерами дома, закрывшись в комнате. Но самое страшное – он отказывался есть. Ваня всегда был крупным ребёнком. Нет, не полным, скорее, крепким, здоровым, с хорошим аппетитом. А теперь его было не узнать: кожа да кости, бледный, сутулый – страшно смотреть!

Её сын вообще очень изменился. А ведь ещё в прошлом году он был совсем другим! Общительным, добрым мальчиком, одним из лучших учеников своего 9-го "Б". Увлекался теннисом, английским, по выходным помогал ей с уборкой. Куда всё это провалилось в одночасье? Елена никак не могла понять, когда и что она упустила. Может, кто-то обидел Ваню в школе? Наговорил чего? Или он… влюбился? Сын ничего не хотел рассказывать, как она ни пыталась разузнать.

Елена делала для сына всё – не жалела ни денег, ни сил. Никогда на него не давила, не наставляла, не наказывала. Да и не за что было! Всё в их жизни текло спокойно и размеренно. Конечно, Ване не хватало отца. Он ушёл очень рано – несчастный случай на заводе, когда сыну было всего семь лет. Но они пережили вместе эту трагедию, их жизнь понемногу наладилась, и Елена считала, что вполне справлялась с воспитанием сына. До сего момента справлялась…

Когда зазвонил телефон, Елена вздрогнула от неожиданности.

– Леночка, привет! – Светлана всегда звонила в нужный момент, был у неё такой дар. Услышав голос лучшей подруги, Елена разрыдалась.

– Ты там в порядке вообще? – переполошилась Светлана. – Что случилось-то?

– Господи, Света! – в голос рыдала Елена, уже не заботясь о том, что сын может это услышать. – Он совсем ничего не ест! Меня не слушает, грубит, он, он…

Елену прорвало. Она не могла больше держать всё в себе.

– Я читала в интернете, я передачу смотрела… Анорексия – очень серьёзная болезнь! Он может умереть! Я теряю его, Света…

– Погоди-погоди! Давай-ка, накапай себе валерьяночки, – Светлана, как обычно, старалась сохранять спокойствие в сложной ситуации. – Дело действительно серьёзное, медлить нельзя. Знаешь, у моей коллеги дочку-студентку в прошлом году госпитализировали. Истощение организма. Тоже ничего не ела, худела, дурёха. Но в больнице её выходили, мозги вправили, всё обошлось. Леночка, вам тоже надо срочно обратиться к специалистам.

– Ну какие специалисты?! Если он со мной даже не разговаривает? Не могу же я его насильно тащить. А сам он не пойдёт никуда-а-а-а… Господи, да я отдам всё на свете, чтобы только помочь моему бедному мальчику! Жизнь отдам…

– Да не паникуй ты! Жизнь-то твоя кому нужна?…

– А вот слушай, – нервно сглотнув слёзы, Елена понизила голос. – Мне вчера Паша приснился. Я давно уже его во сне не видела, а тут