Анна Ханинева Дом для Геннадия

Мыльные пузыри летели между деревьев. Большие и важные- поодиночке, а мелкие –длинной цепочкой. Маша сидела на мокрой лавочке в сквере. Несмотря на буйство осенних красок, здесь было тоскливо. Трава на газонах совсем пожухла, даже последние осенние цветочки выглядели уныло. И ничего радостного не было в этом маленьком скверике кроме пузырей. Они сверкали и переливались так здорово, что Маше немедленно захотелось самой стать, вот таким вот пузырем и улететь куда подальше. За деревьями послышались голоса и на дорожке показался карапуз лет пяти, а следом медленно шел старик, отряхнув пальто, он уселся на лавочку рядом с Машей.

– Нужно куда -то идти,– вяло подумала она. Домой? Там темные окна и вселенское одиночество, там теперь ее никто не ждет. А ведь всего несколько дней назад, Маша была уверена, что у нее семья. Она, Маша и муж Димка. И все было у них хорошо, так она думала, пока в понедельник Димка не сообщил ей, что так больше не может.

Утром, Маша собиралась на службу, чертыхаясь отхлебывала горячий кофе и одновременно пыталась накрасить левый глаз. Димка притащился на кухню и сказал, что им нужно развестись. Карандаш упал в чашку и Маша стала его доставать, а карандаш выскакивал и падал обратно, и тогда она решила подцепить его кофейной ложкой… Димка молчал и смотрел на нее.

– Маш, ну что ты паясничаешь?

– «Я паясничаю?» – поразилась Маша.

Димка отвернулся к окну, мы слишком устали друг от друга, – сказал он.

– Я совершенно не устала, если хочешь, я даже могу…

– Маш, хватит уже, хорошо это я устал от твоей заботы, каждый день одно и то же. Димочка, тебе рубашку какую погладить? А что ты на ужин больше хочешь?

– мне надоело.

– Я могу не спрашивать, – быстро сказала Маша. Не бросай меня.

Димка помолчал немного, понимаешь я хочу, чтобы каждый день- праздник, сюрприз. А от тебя я устал. Разлюбил.

– Как же так, Димочка? А как же, осенью в Питер? Мы мечтали, мы ведь хотели вместе в этот дом с привидениями, потому что одной страшно.

– Что ты как маленькая? Хотели и расхотели.

– Как же ты будешь без меня? – тихо спросила Маша и слезы закапали прямо в чашку, туда где лежал карандаш. Давай начнем все с начала, как ты хочешь, чтобы праздник и все такое.

Маше все происходящее казалось какой- то глупой шуткой, но Димка собрал вещи и ушел. Бросил ключи на полку в прихожей и сказал: – звони если что…

Теперь Маша приходит в этот сквер и сидит до самой темноты, как бездомная собака.

– Все сложится, все сбудется, и ты счастье найдешь, а когда найдешь, все мечты твои исполнятся – изрек вдруг старик.

– Господи, боже ты мой! Маша напрочь позабыла о нем, наверное, разговаривала вслух, вот ужас- то!

– Простите меня ради бога, я немного задумалась! – воскликнула Маша. Вместо ответа, старик вдруг прижал ее руку, своей.

Смотри, – сказал он. И Маша увидела…

Как наяву: южные горы, белые домики, веранду в тени виноградных листьев, близкое синее море, солнце и теплый белый песок на пляже. А еще увидела она, маленькую церковь и подвенечное платье, путешествия в теплые края, белый кружевной конверт с голубым бантом из роддома. И самое главное-Он, тот кто не разлюбит, не устанет от ее заботы. К нему можно подойти, обнять крепко, прижаться изо всех сил и знать, что вместе совсем не страшно и каждый день как целая счастливая жизнь!

Когда она очнулась уже стемнело, накрапывал мелкий дождик.

– Мне это приснилось. Очень странный сон,– решила Маша. Старика рядом не было, он тоже ей приснился.

Писк, а затем самый настоящий плач раздался совсем рядом. Маша остановилась, а потом решительно полезла в густые кусты. Там в мокрых красно- коричневых листьях плакал голодный кот, так горько и безнадежно, что она, не раздумывая, стащила свой шарф и замотав кота, вышла на тропинку. Кот притих, он решил, что в этой, одной из девяти кошачьих жизней, его ничего хорошего уже не ждет.

С тех самых пор, как кот переехал к Маше, у него началась другая жизнь. Кот спал, а когда просыпался начинал есть.

Он смотрел виновато на Машу: мол, извини, сам не знаю, что на меня нашло.

Маша гладила кота по худой спине и думала, что теперь не так одинока и даже Димкино предательство, отступило от нее и стало неважным. Теперь, Маша спешила домой.

Она открывала дверь и с порога ей улыбался Кот, «Ну, слава богу, ты пришла!» – говорил он, пока Маша разувалась.

– Как хорошо! Без тебя мне здесь грустно и одиноко.

– Зато ты выспался, – отвечала ему Маша. Соскучился? Идем ужинать.

А вечером они пили чай, за окном – осенняя слякоть и дождь стучит по подоконнику, а на кухне – тепло и тихо. «Знаешь, у каждого кота должен быть дом, пусть хоть небольшой» – говорила Коту Маша, и он был полностью с ней согласен.

Как-то утром, Маша разглядывала Кота, спящего в большой корзине, с которой иногда она ходила за грибами. Пепельная шерсть, острые ушки, полосатый хвост, и отъелся немного. Нужно показать его врачу, – решила она.

В ветеринарном кабинете, за столом сидел молодой человек в белом халате и что- то писал. Он поднял голову, и Маша чуть не выронила корзинку с многострадальным котом. Это был он! Тот самый из Машиного сна! А она была уверенна, что такого просто не может быть…

Тем временем, доктор разглядывал кота. И как же нас зовут?

– Маша, то есть, Мария Николаевна- пролепетала смущенная Маша.

– Прелестно для кота,– улыбнулся доктор.

– Ах, у кота… Я не знаю, может Геннадий? Врач внимательно посмотрел на Машу: «Вы не знаете, как зовут вашего кота?»

– Мне кажется, он мог вполне быть Геннадием, я недавно его усыновила, -совсем растерялась Маша.

– Здорово, -оценил доктор. Меня зовут Владимир Петрович, а как вас зовут я уже догадался. Кот закатил глаза в своей корзинке.

Осмотр закончился. У Геннадия все в порядке, истощен немного, но если он будет принимать витамины… Обязательно будет! – с жаром подтвердила Маша, а я проконсультирую, -подхватил Владимир,– может быть сегодня вечером? …

В жаркий июльский полдень она сидела на затененной веранде и покачивала ногой в легкой открытой туфельке, белая скатерть и сок в тонком бокале, совсем близко зеленые горы, маленькие белые домики и синее южное небо. Запах моря, который еще долго будет вспоминаться по приезду из отпуска. А рядом, Маша знала, самый любимый и родной человек на свете.

Ангел.

Нина Семеновна Потапова проснулась от стука в окно, полежала немного, вслушиваясь в темноту, решительно встала и отдернула штору. В свете желтого фонаря кружились снежинки, на улице тихо и мало машин. Последний день уходящего года… – вспомнила Нина Семеновна. 31 декабря. Новый год. Она отвернулась от окна и включила ночник. Он сразу