- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (33) »
Ольга Амалфеева Вирус турбулентности. Сборник рассказов
Вирус турбулентности
– Пожалуйста, отдохни. Блондинка в белом пальто, сидевшая в ряду у эвакуационного выхода, обернулась.
Одутловатый гражданин с синюшным лицом из ряда кресел по левому борту с трудом привстал и, сопя, начал проталкиваться между поджатыми ногами своей спутницы и спинкой впередистоящих кресел. "Зачем к иллюминатору забираться, если выйти не можешь? Все равно не смотришь, – она в очередной раз похвалила себя, что села у прохода. – И ведь лезет же, так уверенно. Не смущается". По провисшей складчатой шее толстяка пошли красные пятна. Маленькие утопленные глазки, пытавшиеся разглядеть собственные ботинки, еще больше утонули в щеках. Он тяжело дышал открытым ртом. "Что вообще можно прочитать на таком лице?" – блондинка недоуменно окинула взглядом женщину пыхтевшего самовара. – Отдохни, милая, – вдруг нежно, глубоким бархатным голосом изрек тот и наклонился к спутнице. – Отдохни, я буду рядом. Он с галантной уверенностью поднял податливый подбородок подруги и поцеловал её в губы. Блондинка быстро отвела глаза, отвернулась и, испытывая странное замешательство, постаралась вернуть лицу нейтральное доброжелательное выражение: приподняла уголки губ, прищурила глаза и запустила под них душевности. Предметы расслабленно расползлись. Толстяк продрался, наконец, в проход, протиснулся вперед и, к ее удивлению, плюхнулся в кресло перед ней. Пол под ногами дрогнул. Она напряглась. По коленям бодливо толкнулось, и корпус содрогнулся еще раз. Затем раздался хрюкающий короткий звук, лысоватая круглая макушка над спинкой покрутилась из стороны в сторону.
"Ворочается, – поняла она. – Надо ж, как пол ходит. И сколько пассажиров с таким весом? А если двигатель не потянет?" Самолет начал проседать. Она обреченно ощутила, как между сиденьем и копчиком образовалась зыбкая пустота. Задержала дыхание, сглотнула, выпрямилась и сильнее вжалась пятками в пол. Стало легче. "Они же перетягивают на себя, таким-то весом" – самолет неожиданно накренился. Она натренированно собралась и выложила железный аргумент, что толстяк теперь посередине, – самолет быстро и послушно выровнялся. Проконтролировав угол наклона, она открыла глаза.
"Это хорошо, что он пересел. Теперь все будет нормально, – равномерное гудение придавало сил. – Нормально. Если он один. А если их много? Кто это учитывает? Если они все соберутся на одной стороне, мы же перевесим". Она тревожно огляделась. В ряду напротив щуплый парень в очках читал книжку. Позади него, в среднем кресле, в накинутой на плечи темной куртке, подперев кулаком щеку, сидела женщина толстяка. Отрешенно смотрела в пространство, туманно улыбалась, казалось, все еще смакуя затяжной поцелуй. Блондинка разом ощутила все складки своего перекошенного страхом лица. Она поджала подбородок и невольно пробежалась глазами по женщине: безвозрастная, волосы короткие, без краски, кудряшки, довольно угловатая. Ну грудь. Она снова одернула себя и заставила отвернуться. Пол тоскливо подвывал. Блондинка сложила губки бантиком и обратилась направо к своему спутнику. Он вглядывался через пустое кресло в тьму за стеклом. – Скажи, пожалуйста… Он, казалось, не слышал. – Скажи, пожалуйста, – повторила она громче. – Да, – он повернулся и, вопросительно приподняв бровь, посмотрел на нее. – Я понимаю, что… – она помолчала. – Я понимаю, но… М-м… Как определяют общий вес багажа и пассажиров? Он внимательно и долго изучал ее. Не беспокойся. Это безопасно. Наш самолет пуст. Она обвела глазами салон. В сумраке над спинками возвышались редкие тени. – Почему так мало людей? Ночью летать опаснее? Он промолчал. Она помолчала тоже. Постаралась успокоиться и переключить мысли. И вдруг, не сдержавшись, неожиданно для самой себя спросила: – Может быть, мы можем поменять билеты назад? Он снова наклонил голову и устало и отстраненно взглянул на нее. – Я просто спросила. Я просто прошу тебя подумать еще раз о сроках. – Сроки – это, кажется, единственное, о чем я думаю, – холодно ответил он и снова отвернулся.
Она осеклась, опустила глаза, отодвинулась вглубь сидения и принялась натягивать туже ремень безопасности. – Да, это, кажется, единственное, о чем ты думаешь, – сказалось все так же как-то само собой. – Ты не понимаешь? – сдавленно зашипелось сбоку. – Ты не понимаешь, я потеряю сотни евро, тысячи! – Я понимаю, – она повернулась и спокойно и прямо встретила его взгляд, – Я. Понимаю, – она с усилием разделила слова. – Но можно постараться перенести сроки. Параллельные морщинки, пересекавшие его лоб, собрались гармошкой: – Да?? Их нельзя перенести, – наконец выдохнул он. – Ну тогда можно попытаться вернуть часть заказов. Если они не могут соблюсти сроки, они должны вернуть деньги, – она не думала сдаваться. – Ты совсем не понимаешь. Они не могут вернуть деньги, они могут только перенести сроки. Короткая логика, за которую она пыталась удержаться, выскальзывала из рук. – Прости, я запуталась. Ты только что сказал, что сроки перенести нельзя. – У них свои правила. – Так можно перенести сроки или нельзя? – О Боже, ты ничего не понимаешь. Кресло впереди захлебывающееся всхрапнуло. – Тише, – она сделала большие глаза, выразительно кивнула в сторону самовара. Во взгляде мелькнули озорные огоньки. Он нетерпеливо дернул головой, откинулся на спинку и снова отвернулся к тянущимся по темному небу тучам. Побродив глазами по торчащей скуле, она взяла его за руку и погладила по сухой, собирающейся под пальцами в складочки коже. – Это от мыла. У меня крем есть, – она помолчала. – Прости. Может я, действительно, не все понимаю. – Ты ничего не понимаешь, – он по-прежнему перебирал что-то за окном.
За ним, вплывая в растянутую синь, тяжело скользили придонные плоские рыбы.
Она гладила его руку, переворачивая ладонью вверх и вниз, он не отнимал. Потом поднесла ко рту и поцеловала. Он повернул голову: – Вот что ты делаешь? Самолет не обрабатывали. – Я люблю тебя. – Зачем назло делать? Совсем ничего не понимаешь. Он вытащил из маленькой мужской сумки пачку салфеток и гель, быстро смочил и обработал руки. Потом капнул по капле на ее подставленные ладони.
Блондинка дождалась, пока он закончит, потерла запястья друг о друга перед его носом и вытянула губы трубочкой в его сторону. Он сердито глянул, вытер салфеткой ее и свои поручни и сосредоточенно принялся
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (33) »