========== Джейсон ==========

Джейсону все это претило. В лагере царила нездоровая атмосфера истеричного ожидания, суетливой подготовки и лютой ненависти, и решительный настрой полубогов только поднимал общую готовность идти войной на лагерь полукровок.

И все казалось правильным, если не думать о том, что они собираются громить своих же.

Центурионы важно вышагивали перед своими когортами, призывая их к строю, а воины проверяли свое оружие, пока ждали приказов преторов. Терминус вдали возмущался по поводу слишком большого количества колющих, режущих и стреляющих предметов, но на этот раз его никто не слушал. Даже фавны, ленивые бездельники, перестали клянчить мелочь и помогали полубогам готовиться к войне.

Джейсон потряс головой. Боги, с того момента, как преторы объявили полную боевую готовность, у него жутко разболелась голова и ему казалось, что внутри горит все пламя самого ада. Плутон собственной персоной объявился в лагере и дал четкие указания: остановить Перси Джексона. Так почему внутри так не спокойно?

Фрэнк и Рейна стояли у храма Плутона, терпеливо ожидая, пока полубоги соберутся в ровный строй. План был тщательно разработан Рейной, пока Фрэнк собирал полубогов, раздавая распоряжения центурионам. Джейсона было решено отправить с несколькими колесницами, запряженными пегасами, чтобы атаковать с воздуха. Рейна решила, что именно это может нанести наибольший удар по вражескому лагерю.

Рейна стояла с решительным лицом, ее глаза горели чистой ненавистью. Она была вся напряжена, словно струна: кулаки крепко сжаты, плечи расправлены, подбородок выдвинут вперед. Пурпурная тога претора гордо развевалась по ветру, доспехи сияли в солнечных лучах, весь ее вид говорил о том, что она надает любому, кто кинет хоть косой взгляд в ее сторону.

Фрэнк, напротив, напоминал очень хмурого и одновременно злого медведя, облаченного в доспехи. Он был совсем не в духе, а потому центурионы не задавали лишних вопросов и держали дистанцию. Джейсон знал, почему Фрэнк готов с самого утра крушить и ломать все, что бесит больше всего. В его отсутствие ночью кто-то прокрался к нему в дом на виа Принципиалис и перевернул все верх дном, явно пытаясь что-то найти. И хоть все было на месте, как уверял Фрэнк, сам факт того, что кто-то сумел прокрасться в дом претора и рылся в его вещах, дико взбесил сына Марса. Рейна, даже если и обратила на это внимание, не показала этого. Джейсон же кидал на друга косые взгляды, пытаясь понять, не испытывает ли он хоть толику того сомнения, которое сидело в нем. Но нет. Фрэнк не сомневался. Он был полон решимости громить лагерь, который они с Рейной объявили вражеским. Грейс подавил чувство тошноты. Неужели он единственный, кому все это кажется неправильным?

Джейсон уже не разделял их восторга и ненависти. Что-то его беспокоило, но он не мог понять что, и решился он на это по одной простой причине: Новый Рим — его дом. Вторым домом с недавних пор он считал Лагерь Полукровок, но если они решили предать и пошли за Персеем, то у Джейсона нет иного выхода, как защитить Рим. Конечно, и в римском лагере было немало достойных полубогов, в том числе Фрэнк и Рейна, но он знал, на что способен Перси и остановить его — дело не из легких. Тем более, к нему вернулись его силы (хотя за какие заслуги — Джейсон понять не мог и решил не грузить себя. Вернул — и на том спасибо), а значит, он должен сделать все, чтобы защитить свой дом.

А пока Джейсон стоял и с высоты небольшой импровизированной сцены пытался окинуть взглядом весь большой отряд полубогов. Первые ряды стояли ровно, в ожидании приказов преторов, на задних рядах пока творился хаос, но было что-то необычное в том беспорядке. Там полубоги не собирались, они всполошились.

Джейсон сделал шаг вперед, вглядываясь вдаль. Он сконцентрировался, пытаясь прислушаться, но это не понадобилось. Крики стали слишком громкими и четкими.

— Проклятый граекус!

— Поймать его!

— Хватай предателя!

Там, где был переполох, вдруг пробил огромный гейзер, забрызгивая всех водой. Римляне разбежались, прикрываясь щитами, те, что стояли впереди, расступились перед двумя огромными пегасами, вставшими на дыбы. На лицах полубогов отчетливо читалась ненависть, но ни один из них больше не пытался напасть без приказа преторов. А может, их пугала водяная воронка, защищавшая всадника.

Пегасы, окруженные мини водным ураганом, который становился сильнее, если кто-то подходил слишком близко, встали ровно, остановившись перед помостом. Преторы подняли руки, приказывая ждать, и ураган сошел на нет. Перед ними предстал сам Перси Джексон. Второй пегас был без всадника. Рейна хотела уже махнуть рукой, дав команду римлянам нападать, но Грейс остановил ее. В одной руке Перси держал подозрительно знакомую деревяшку, в другой — факел с огнем. Из доспехов на нем был лишь нагрудник весь в царапинах и местами прогнутый, сидел он немного неряшливо, словно Перси надевал его второпях и в кромешной темноте. Он спешил, понял Джейсон. У него мало времени, но что он собирается делать?

— Отдашь приказ нападать, и я подожгу эту деревяшку.

Это предупреждение было адресовано Рейне, которая готова была уже и сама ринуться в бой, но она остановилась, ожидая реакции второго претора. Фрэнк стоял, как вкопанный. В голосе Перси звучала хорошо известная Джейсону решимость и сталь. Джексон редко когда был серьезен, но когда это случалось, его противникам приходилось не сладко. Сейчас же в его руках в буквальном смысле жизнь его друга, и на блеф это не походило. Джейсон покосился на Фрэнка: в своей красной тоге, коренастый и крупный, он странно напоминал Рэда их Злых птичек. Он бы поделился с этим Перси и Лео, и они бы по-доброму посмеялись, не собирайся они воевать между собой.

— Откуда это у тебя? — прорычал он, делая шаг вперед.

— У тебя милая обстановка в комнате, — Перси ухмылялся, как сумасшедший, той ухмылкой, от которой становилось совершенно ясно, что в его голову забрались маленькие бесята, готовые натворить много бед. — Фарфоровые слоники такие милые, я у тебя одолжил один, не против? — Перси дико ухмыльнулся, увидев, как Фрэнк бесится. Бесится и терпит, потому что знает — Джексон не спасует. Не тогда, когда на него направлено оружие всего легиона и он буквально стоит в шаге от собственной казни.

Фрэнк, ослепленный яростью и обездвиженный страхом одновременно, не сводил глаз с деревяшки, которая была в руках