Элизабет БЕАР, Сара МОНЕТТ БУДЖУМ

Своего имени у корабля не было, так что людской экипаж назвал ее «Лавиния Уэйтли»*. Она, по всей видимости, не имела ничего против. Во всяком случае, длинные цепкие щупальца ее стабилизаторов ласково извивались, когда главные инженеры похлопывали ее по переборкам, называя запросто — «Винни», а любые передвижения экипажа по кораблю она предупредительно сопровождала биоподсветкой, даруя людям освещение, чтобы было удобно ходить, работать и жить. «Лавиния Уэйтли» была буджумом, обитателем космических глубин. Этот вид зародился в бушующих оболочках газовых гигантов, и до сих пор свое потомство они выводили там, в туманных яслях вечных бурь. Отсюда — обтекаемая форма туловища, которая землянам напоминает огромную колючую рыбу-льва. Бока, покрытые газовыми мешками с водородом, туго скрученные крылья и плавники. Сине-зеленая шкура — такая темная, что кажется глянцевито-черной, пока ее не коснется луч света; бока, заросшие водорослями-симбионтами.

Там, где был свет, она делала кислород. А где был кислород — делала воду.

Корабль был воплощенной экосистемой, так же как капитан корабля — воплощенной властью. А внизу, в недрах инженерного отдела, Черная Элис Брэдли, обычный человек без всякой власти, любила этот корабль.

Черная Элис приняла присягу в тридцать втором, после беспорядков на Венере. Причин своего появления на корабле она не скрывала, и капитан, окинув ее удивленным взглядом холодных, темных глаз, сказала: «Милочка, покуда ты исполняешь свои обязанности, меня это не касается. Но если вздумаешь меня предать — отправишься назад на Венеру с ветерком». Быть может, именно поэтому (а еше потому, что Черная Элис была не способна попасть из лучевика даже в борт грузового корабля) ее и назначили инженером, где проблем с этикой поменьше. В конце концов, ей было все равно, куда отправляться.

Черная Элис стояла на вахте, когда «Лавиния Уэйтли» заметила добычу. Элис ощутила характерную дрожь предвкушения, пробежавшую по палубам корабля. Чувство ни с чем не сравнимое — этот трепет Винни испытывала лишь во время погони. И вот они уже на всех парах скользят вниз по гравитационному склону прямо к Солнцу, и ожили, ярко замигали все экраны в инженерном отделе (которые капитан Сонг обычно держала выключенными, полагая, что вовсе не обязательно матросам, уборщикам и кочегарам знать, где находится и куда направляется корабль).

Все подняли головы, и Полуджек воскликнул: «Вот он! Вот!». И действительно: пятнышко на экране, которое можно было бы принять за отпечаток пальца, по мере того как поворачивалась Винни, двигалось, превращаясь в грузовой корабль — громадный, неуклюжий и безнадежно устаревший. Легкая добыча. Легкая нажива.

«А деньги нам совсем не лишние», — подумала Элис. Настоящая пиратская жизнь сильно отличалась от сетевых легенд и слухов и состояла отнюдь не из одних заморских деликатесов и услужливых рабов. Особенно когда три четверти любой прибыли отправлялись на содержание «Лавинии Уэйтли», чтобы та была счастлива и довольна. И с этим никто не спорил: все помнили историю с «Марией Кюри».

Голос капитана по оптоволоконному кабелю, протянутому возле нервных узлов «Лавинии Уэйтли», прозвучал так четко и ясно, будто она стояла у Черной Элис за спиной. «Занять позиции по боевому расчету», — приказала капитан Сонг, и команда поспешила повиноваться. Два солнечных года прошло с тех пор, как капитан Сонг протащила Джеймса Брэди под брюхом корабля в наказание за какую-то провинность, но никому из тех, кто это видел, не забыть его лопнувших глаз и замерзающего крика.

Черная Элис заняла свое место и уставилась на экран. На корме грузовика она разглядела золотые буквы на черном фоне — «Жозефина Бейкер», а также венерианский флаг, туго прикрученный к мачте на корпусе. Это был обычный железный корабль, не буджум. и все преимущества были на стороне пиратов. На мгновение Элис показалось, что грузовик попытается улизнуть.

И тут он развернулся и наставил на них свои пушки.

Ни малейшего ощущения движения, ни ускорения, ни потери ориентации. Ни хлопка, ни свиста перемешенного воздуха. Просто изображение на экранах сменилось другим, когда Винни перепрыгнула, то есть телепортировалась в другое место, как раз над кормой «Жозефины Бейкер», подмяв под себя чужой флагшток.

Черная Элис ошутила телом скрежещущую дрожь и едва успела схватиться за пульт, прежде чем «Лавиния Уэйтли» взяла грузовик на абордаж. Теперь щупальца ее стабилизаторов извивались отнюдь не ласково.

Краем глаза Черная Элис заметила, как Святоша, который на «Лавинии Уэйтли» был чем-то вроде капеллана, перекрестился и пробормотал себе под нос: «Ave, Grandaevissimi, morituri vos salutant». Это было единственное, что он мог предпринять, пока все не закончится, да и после вряд ли появится шанс сделать больше. Капитан Сонг была не против заботы о душе, но исключительно в нерабочее время.

Голос капитана отдавал приказы, посылая абордажные отряды на правый и левый борта грузовика. А здесь, в инженерном отсеке, оставалось только одно: наблюдать по мониторам за корпусом «Лавинии Уэйтли» и приготовиться дать отпор, если экипаж грузовика отважится на ответную атаку. Об остальном позаботится Винни — до того момента, когда нужно будет уговорить ее не съедать добычу, пока не получены все ценности. Дело это щекотливое, доверяли его лишь главным инженерам, однако Черная Элис внимательно смотрела и слушала, полагая, что, если когда-нибудь появится шанс, она справится не хуже.

Это была ее маленькая честолюбивая мечта, о которой она никому и никогда не говорила. Ведь как было бы круто — стать тем, кого слушается буджум…

Она с трудом заставила себя переключиться на скучные экраны своего сектора и не вертеть головой, бросая взгляды на те мониторы, где шла настоящая драка. Святоша обходил всех по кругу, раздавая пистолеты из оружейного ящика — так, на всякий случай. Когда «Жозефина Бейкер» будет захвачена, то младшим инженерам и прочей мелкой сошке придется подниматься на борт, чтобы забрать оборудование.

Случалось и такое, что на захваченных кораблях прятались оставшиеся в живых члены команды. И неосторожный пират мог запросто получить пулю.

Следить за ходом битвы из инженерного отсека трудно. Васаби, как обычно, выставил на одном из экранов секундомер, и все периодически на него поглядывали. Пятнадцать минут прошло, значит, группы захвата не встретили никаких сюрпризов. (Черная Элис знавала пирата, который был на «Маргарет Мид», когда ту угораздило напасть на грузовой корабль, перевозивший на спутник Юпитера отряд морских пехотинцев.)