то же, каждый день, уже как полтора года.

Тревоги добавляла и предстоящая встреча. В благодарность за свое чудесное спасение, Саша пригласил меня на неформальный вечер для успешных и талантливых людей, которые встречались каждое последнее воскресение месяца, делились своими успехами и путями их достижения. Воодушевленный, я ждал этого дня больше, чем в детстве — нового года.

В назначенный воскресный вечер я стоял у небольшого жилищного комплекса. С первого по третий этаж в нем расположились офисы и магазины, но в этот поздний час свет горел только на втором этаже, освещая припаркованные внизу автомобили. Пройдя мимо автомобилей Porsche, Cadillac,Volvo, уже знакомого мне Jaguar и мотоцикла Audi, я зашел в застекленную дверь. Стоящий у лестницы Саша хлопнул меня в приветствии ладонью по плечу и повел по лестнице с таким решительным, важным видом, будто мы первопроходцами поднимались в горы. В просторном, застекленном офисе, куда мы зашли, полукругом сидели трое: бородатый мужчина в прикиде байкера, худенький парень в красном спортивном костюме с тремя полосками, девушка, которая, судя по внешности, проводила одну часть жизни в салонах красоты, а другую в спортзале, и пухлый подросток в очках.

Вычурная вывеска на стене офиса любезно известила меня о том, что я прибыл в бизнес-школу «Перерождение» самого Эдуарда Честного. Здесь же висели фотографии этого человека, поэтому я сразу приметил его среди присутствующих — худого парня в спортивном костюме. Эдуард смотрелся королем на этом празднике жизни и, развалившись в кожаном кресле, чуть поворачиваясь в нем из стороны в сторону, внимательно меня рассматривал. Остальные собравшиеся удостоили меня не более чем скучающими, мимолетными взглядами. Я посмотрел на расставленные вдоль стен стулья, множество графиков и схем с помпезными лозунгами, а после сел на указанное Сашей место между байкером и наштукатуренной девицей.

— Дорогие друзья, — обратился к собравшимся людям Эдуард Честный, — поприветствуйте нашего гостя…

Вместо приветствия, «дорогие друзья» лишь более пристально на меня посмотрели. Я сжался на стуле и обратил свой взгляд на Сашу, который сделал вид, что увлечен изучением своих наручных часов. Тем временем Эдуард Честный протянул мне тоненькую книгу в синей обложке, на которой был изображен он сам. Из нее, мне на колени, выскользнул пригласительный билет на один бесплатный семинар у «гениального» бизнес-тренера.

— Итак, — продолжил Эдуард, театрально хлопнув в ладоши, — кто сегодня начнет первым?

Никто из присутствующих не нарушил молчания, и явно удовлетворенный этой тишиной Эдуард Честный устроился на своем офисном троне поудобнее и продолжил свой монолог:

— Ну что же, тогда начну я, — хозяин вечера выдержал мхатовскую паузу, а затем продолжил. — В уходящем месяце моя школа и две франшизы извлекли два миллиона триста семьдесят тысяч чистой прибыли!

Среди собравшихся послышались вялые аплодисменты, но Эдуард просиял так, словно ему рукоплещет переполненный зал стадиона «Олимпийский». Затем хозяин вечера ударился в разбор собственных пространных стратегий заработка, рассказал про способы ухода от налогов и самым нелепым образом умудрился приплести сюда поездку со своей благоверной на Сейшельские острова. По мере его выступления, мой внутренний, сияющий трепетным восторгом ребенок стремительно взрослел, превращаясь в сухого скептика. Слова Эдуарда просачивались в мое сознание отрезвляющим холодом, и когда внутри меня не осталось и капли предыдущего энтузиазма, я сам того не ожидая, нарушил тираду местного короля:

— Я не совсем понял, какому именно бизнесу вы обучаете своих подопечных, — сказал я таким стальным тоном, каким обычно усмирял своих подвыпивших и буйных пациентов.

Все присутствующие в офисе хозяева жизни разом уставились на меня с таким видом, словно я сидел на своем стуле абсолютно голый. После неловкой паузы, явно обиженный моей выходкой, Эдуард Честный заговорил со мной в такой интонации, словно общался с маленьким, несмышленым младенцем:

— Любому, я учу основам бизнеса, дружок. Помогаю людям выработать правильные установки и мыслить широко….

— А с какого бизнеса начинали вы сами?

— С тренингов по бизнесу.

— Подождите, вы учите основам заработка и бизнеса, хотя сами никогда не занимались бизнесом?

— Именно так, — Эдуард уверенно и спокойно меня разглядывал.

— Я, конечно, далек от всего этого, но даже мне понятно, что в каждом виде бизнеса есть свои «подводные камни» и нюансы. Нужно знать и понимать условия рынка, знать правовую базу, в конце концов. Как это, вообще, у вас работает?

— Я позволяю людям поверить в себя…, - в голосе моего собеседника начинало звучать раздражение.

— И много людей после ваших тренингов стали успешными предпринимателями?

— Дружок, мы собрались здесь говорить не о людях. Мы собрались здесь говорить о деньгах. Если ты не понимаешь таких элементарных вещей — дверь вон там.

Хозяин вечера всем своим видом дал мне понять, что наш разговор окончен и указал властным жестом на девицу, сидящую рядом со мной. Она поправила белокурую прядь наращенных волос, вздохнула своей обширной грудью, плотно обтянутой блузкой, и из ее пухлых, ядовито накрашенных губ полился бессвязный монолог:

— Короче. В этот раз, ну, только восемьсот с копейками. Полная лажа, короче. В прошлом был миллион триста, а в этом — только восемьсот, да. Все как обычно, с рекламы. Ну, еще пара мероприятий в клубах, короче, и съемки для журнала…

Когда девица начала говорить, я сразу ее узнал. Странно, что не разглядел в ней звезду вирусного ролика раньше. Рядом со мной сидела сама Ляля — одна из многочисленных «королев» социальных сетей. Огромную популярность Ляле принесли не столько ее откровенные фото в неглиже и видео с дегустацией вина, сколько видеоролик, где эта девица в нетрезвом состоянии избивает сотрудников ДПС плюшевым единорогом, за то, что они попытались изъять у нее водительское удостоверение. Пока я еле сдерживал рвущийся наружу смешок, Ляля заговорила о том, что является примером для молодого поколения. Хвалилась, что ее хотят, что на нее равняются и мечтают стать такой же потрясающей, как она…

Мое веселое настроение заметил бородач. Он громко хмыкнул и нагнулся на своем стуле вперед, от чего его кожаная куртка с треском натянулась на увесистых плечах.

— Чего лыбишься? — обратился он ко мне.

— А почему вы считаете уместным обращаться ко мне в таком тоне? — прошипел я в ответ, чувствуя, как от волнения и разгорающегося конфликта начинают чуть подрагивать ноги.

— Ярослав Чистов