огромнейшие резервы, оставляя ровно столько, чтобы быть в сознании. Несколько секунд спустя и Кракен, собиравшийся отправиться в своё измерение взревел…гулкий утробный звон, словно звук огромной трубы, что гудела перед сражением многотысячных войск вырвался из пасти монстра…

Глаза Цунаде расширились…Шизуне испугано повернула голову…

Морской повелитель в болевом шоке заметался в замкнутой сфере…толстые, острые пики льда, мучительно медленно выползали из его тела, раздвигая и разрывая скользкую, поддатливую плоть, этот необратимый процесс нетерпимой болью раздавался в каждой клетке его огромного организма, внутри Кракена что-то росло, с каждой секундой растягивая изнутри его громадное тело сильней и сильней, осьминога стало медленно, мучительно долго разрывать, он буквально стал расходиться по швам, чувствуя адские, невообразимые мучения. Секунды, словно, превратились в вечность. Кракена разорвало. "Наконец-то" — были последние мысли монстра. Царь морей был несказано рад, что эта ужасающая, полная безумия, первобытная боль закончилась.

Сфера разрушилась. Кровавый "бассейн", наполненный разорванными кусками мяса, волнами растёкся во все стороны, пачкая "окаменевших" девушек. Промокший, израненный, в одних изорванных штанах Какаши поднял свой выроненный нож, аккуратно вложил его в, каким-то чудом уцелевший, чехол, топор бесследно исчез в его руках…

Какаши повернулся и посмотрел на Цунаде, что не отрываясь смотрела на него…они не сводили своих глаз друг с друга, наверное, несколько минут. Шизуне не понимающе переводила взгляд с молчавшего парня на безмолвную девушку. Мгновение и он очутился перед Цунаде, прильнув к её губам. Глаза девушки непослушно прикрылись, по телу, табуном диких лошадей, пробежали тысячи мурашек. Поцелуй длился словно вечность. Цунаде, боясь отпугнуть что-то неизведанное, что-то зародившееся в её груди, со страхом открыла влажные от слёз глаза…его остаточное изображение стало медленно осыпаться белоснежными снежинками…Он исчез.

— Ю..к-ко…??! — прошептали губы Цунаде.