весьма неприятную находку. На обочине, на спине лежал, раскинув руки, молодой мужчина моих лет. Под распахнутой шинелью на рубашке виднелась алая клякса. Я склонился над ним. Может, он еще жив? Куда там! Человек был мертвее мертвого, хотя, на мой взгляд, убили его не так давно.

   Я внимательно огляделся. Убийцы могли притаиться рядом. Однако все было тихо. Лишь свистел ветер, да летали редкие снежинки. До города было рукой подать, я видел домики на окраине. И тут до моего слуха донеслись странные звуки, похожие на удары грома. Звуки эти мне очень не понравились. Мертвец плюс канонада, похоже, здесь ведутся боевые действия.

   "Увидел сумасшедшего, отойди", - часто повторял мой закадычный приятель Жора Заболотный. Он был очень осторожен, никогда не летал во время грозы, доплачивал техникам, чтобы те лишний раз перепроверяли его самолет. Но это не помогло, вот что значит, от судьбы не уйдешь. В ясную погоду в его самолет неожиданно попала шаровая молния. Кабину вместе с пилотом разнесло в пыль. Тем не менее, в моем случае Жора был прав на все сто. Следовало уносить отсюда ноги, и чем быстрее, тем лучше. Но я не торопился. Куда уносить? Где гарантия, что в другом месте безопасно? Я все еще стоял над убитым, как вдруг в голову мне пришла неожиданная мысль. После минутного колебания я снял с него шинель. Она оказалась мне в самый раз.

   - Извини, друг, - сказал я мертвецу, - тебе она теперь не нужна.

   Фуражка его валялась рядом, но была вся в грязи и, к тому же, почему-то порвана. Я решил ее оставить. Теперь я вполне мог сойти за местного жителя. Хотя, кто их знает, эти параллельные пространства, на каком языке здесь говорят, может, на китайском? Тогда я влип! Но опасения мои вскоре рассеялись, когда я, наконец, добрался до города. Говорили здесь на русском, и довольно чисто. Вот только содержание разговоров мне не понравилось. Я остановился на небольшой площади, зажатой между каменными трехэтажными домами. Похоже, здесь располагался рынок. Редкие голые деревья вдоль домов, желтая листва на влажной земле. Покупателей было мало, продавцы сидели за прилавками, разложив нехитрые товары, и скудные продукты. На меня бросали косые взгляды, однако с вопросами не лезли. Две пожилые женщины остановились рядом.

   - Вольский распустил правительство, и сразу начались грабежи и насилие, - пожаловалась одна, в длинной темной юбке, на голове ее был темный платок, - ходят слухи, красные в двух верстах. Что с нами будет?

   - Мой сын у красных, - отвечала вторая женщина, - за него переживаю. Жив ли Ванюша мой?

   - Говорят, большевики все отбирают и всех расстреливают. А цены-то, цены какие! Коробок спичек миллион стоит! Как дальше жить?

   Неожиданно женщина в платке повернулась ко мне.

   - Шел бы ты отсюда, касатик, - сказала она, - пропадешь ни за фунт лиха. Хоть бы погоны спорол, что ли!

   - Молчи, молчи! - испуганно вмешалась вторая, женщины поспешили уйти.

   Я покосился на свои плечи. А ведь верно, за это могут шлепнуть! Однако предпринять ничего я не успел. Люди закричали, женщины побросали вещи и побежали в переулок. Рынок мгновенно опустел. За домом затрещали выстрелы. Я повернулся, чтобы убраться восвояси, и наткнулся на троих крепышей. В кожанках, на рукавах красные повязки. В руках они держали примитивные ружья, такие у нас можно увидеть разве в музее. Лица этой троицы не предвещали ничего хорошего.

   - Офицер? - спросил один с нагловатой усмешкой. - Что же не сбежали, ваше благородие?

   - Может, у него здесь зазноба? - ухмыльнулся другой, со шрамом через всю щеку. Этот был явно сексуально озабочен.

   - Сейчас мы его с костлявой обвенчаем! - сказал первый. - Обыскать!

   Третий, молчун, ощупал мою одежду. Флягу и сухой паек отобрал, достал из кармана шинели документы, раскрыл.

   - Филлипов Андрей Михайлович, Народная армия Комуча. Что ж, одним офицером у белых будет меньше. Так ты, сволочь, чехам продался?

   К моему удивлению, кобуру они не нашли. Впрочем, пистолет мой значительно отличался от тех, что имелись здесь. Он был маленький, размером с зажигалку, какие я впоследствии встречал у местных курильщиков.

   Двадцать патронов скрывали в себе пули миллиметрового диаметра и длиной десять миллиметров. Пули были изготовлены из трансуранового элемента и весили прилично. Про этот металл знаю только, что назывался он Гомелием, по названию города, где его впервые синтезировали физики.

   Пули моего "удара" легко пробивали десятимиллиметровую броню. Про людей и говорить не приходится.

   - Здесь кончать будем, или к командиру отведем? - подал голос молчаливый, который меня обыскивал.

   - Может, Михась, ты его еще к самому комдиву Захарову потащишь? Забыл об устной директиве товарища Троцкого? Белых офицеров в плен не брать!

   Меня грубо пихнули к глухой стене кирпичного дома.

   - Товсь! - скомандовал наглый. Троица подняла свои древние ружья.

   Я хотел, было объясниться, сказать, что это ошибка, никакой я не Андрей Михайлович, а Сергей Иванович, и не из неизвестного мне Комуча, а из другой вселенной, но не успел. Да они бы все равно не поверили. Как говаривал старина Жора Заболотный: "Если крепко влип, не дергайся, а то сделаешь еще хуже". А я, похоже, влип по самые уши.

   Я ощутил сильный толчок в грудь, после чего провалился в блаженное небытие.

   Первое, что я увидел, открыв глаза, было очаровательное лицо молодой девушки в обрамлении светло-коричневой копны волос. Может, я уже на небе? Но тут я словно наяву услышал голос моего циничного приятеля, который по этому поводу говорил: "Если ты увидел лик ангела, не воображай, что попал в рай. Скорее у тебя белая горячка". Вообще, у него имелись цитаты на все случаи жизни. Он сам был словно ходячая цитата. Жаль только, что большинство цитат не смогла бы оценить общественность, цензура у нас строгая.

   - Где я? - язык мне плохо повиновался, поэтому вопрос прозвучал тихо. Я огляделся. Комната с высокими потолками, на окнах белые занавески в цветочек. Девушка поднесла палец к