Отнекивалась от него, как могла. Цветы, подаренные им, находили своё место в мусорном баке. Либо у него на глазах, а после выкидывала дома. Такое со мной уже было, но именно он привлёк меня, как мужчина. Как я поняла вчера, зря. И чем же он зацепил меня, дуру такую?

Я посмотрела на его улыбку через стекло, и на душе стало так гадко и паршиво, руки сами сжались в кулак. И если бы не простыня между пальцами, ногти впились бы болезненно в кожу рук. Уткнулась лицом в подушку и закричала в сердцах. Но из-за того, что я прикрылась подушкой, крик мой, естественно, никто не услышал, и я была довольна. Обещала самой себе, что я не буду плакать из-за этой сволочи. Жизнь не закончилась или не остановилась, я дышу, значит, всё в порядке. Хоть и не в сердце и не в голове, но… Чёрт! Где, мать его, тогда хорошо? В доме? Или в подъезде? Верно, на улице! Я уверена на сто процентов, эта сволочь не плачет по этому поводу, и, тем более, ему не больно, так же, как мне. Хоть капельку. Поэтому хватит нюни распускать. С этими мыслями встала с места, захватила полотенце и халат и отправилась ванную комнату, чтобы принять горячий душ.

И через час я вышла из ванны с лёгкой душой. Горячий душ сделал своё дело, как ни как. Высушив волосы, решила первым делом убрать это чёртово платье, как говорится — с глаз долой, из сердца вон. Бедное платье отправилось в чёрный пакет для мусора, и было решено оставить его пока у порога. И, взяв ещё один пакет, решила выбросить все подарки от бывшего, а в конце было решено выбросить и все фотографии. С этим я возилась часа два, так точно. Получилось нехилое такое барахло. Жаль, придётся выбросить всё это. Среди них были и одежда, и туфли, и духи от Гуччи, как я люблю. Духи, честно говоря, были оригинальными. Так мне сказал Антон, но сейчас мне в это не очень верится.

Быстро оказавшись у себя перед шкафом, натянула на тело первые, попавшиеся под руку толстовку и штаны, чтобы выбросить всё барахло в мусорный бак. На голову натянула капюшон толстовки. Выскочив из подъезда, тяжело вздохнула, вспомнив о том, что лифт неделю как не работает, и придётся воспользоваться лестницей. Пока я выбиралась на улицу с десятого этажа, я тысячу раз корила себя, свой горячий нрав, но с радостью выбросив все пакеты, с лёгкостью в душе вернулась к себе. Время приблизилось к одиннадцати дня, и я решила не готовить еду, а просто выпить чай. Но все мои планы рухнули, когда в дверь позвонили. И кого принесло в такой час? Родителей? Катерину? А может… Антона? На ватных ногах встала со стула и, оказавшись у двери, дрожащими руками открыла дверь. На пороге моего дома стояла… Катя!

— Катя! — как-то радостно сказала я и чуть отшатнулась, когда подруга налетела на меня и обняла. Так неожиданно. И резко.

— Боже, Дин, я так испугалась, когда не нашла тебя вчера в клубе. Ушла всего на десять минут, вернулась, а тебя нет. Только твой телефон. Мне сказали, что ты ушла с каким-то мужчиной. Я волновалась, — голос подруги снизился до шёпота. Я чувствую себя маленьким ребёнком, который потерялся. Катя отстранилась от меня. — Как ты?

— Хочешь, чтобы ответила сейчас и здесь или… — приподняв одну бровь, ехидно спросила, придав голосу насмешки, — все-таки войдёшь?

Пропустила Катю и, облокотившись о стену, наблюдала за подругой, которая в спешке сняв верхнюю одежду, повесила в шкаф в прихожей.

— Чай? Кофе? — спросила, войдя на кухню. Чайник уже закипел. Достала две кружки.

— Чай, — ответила Катя, и я сделала обеим крепкий чёрный чай. Из холодильника вытащила торт, что остался ещё с позавчера. Так и не успела притронуться к этой сладости. Катя удивлённо посмотрела на меня.

— Кать, не смотри на меня так, будто увидела привидение.

— Прости, — она быстро отвела глаза, глядя в окно. Я сделала глоток из своей кружки, затем притронулась к сладости. Подруга тоже последовала моему примеру. Между нами воцарилась тишина. Эта тишина почему-то давит на нервы, уши хочется прикрыть рукой и закричать. Такое со мной впервые.

— Спасибо, что вчера пришла, — сказала я, опустив голову, рассматривая кружку в руках и гипнотизируя чай. — Прости, если заставила беспокоиться. Просто я была пьяна, поэтому ушла, оставив тебя.

— Я так волновалась, когда, вернувшись, не нашла тебя. Да и Иван настаивал прийти и забрать тебя, но я сказала, что ты уснула, не хочешь никого видеть. А с утра не смогла прийти. В городе пробки, хоть сегодня воскресенье. Мне жаль, — говорит она, и я рассмеялась.

— Кать, давай забудем про это. Не хочу больше вспоминать об Антоне.

На самом деле мне было больно вспоминать о нём. Лишь одно его имя, и мне морально больно. Лучше было бы больно физически, чем морально. Но я справлюсь.

— Так ты скажешь, с кем вчера ушла, или нет? — недовольно спросила подруга. Чашка в моих руках замерла на полпути, и я сглотнула. Медленно поставила чашку на стол и посмотрела в глаза подруги.

— Катя, кажется, я совершила самую большую ошибку в своей жизни, — чуть не плача призналась я и добавила для эффекта: — Больше, чем согласиться выйти замуж за Антона.

— Ты пугаешь меня, подруга. Давай, колись, что произошло? — хитро сощурив глаза, она чуть наклонила голову, будто здесь кроме нас были ещё люди.

— Кажется, — я громко сглотнула комок в горле, — я переспала с незнакомцем из клуба.

— Обалдеть!

Откинувшись на спинку стула, подруга чуть не пролила чай и внимательно посмотрела на меня. Я прикрыла глаза, и впервые осознание того, что я могла натворить, ударило в голову, и дышать стало трудно…

* * *

Максим

— Поздравляю, Максим Афанасьевич, теперь этот клуб ваш! — натягивает фальшивую улыбку мой партнёр, который чуть не спалил своё детище, но всё же спалил. Ведь, по сути, теперь я являюсь хозяином клуба «Фемида». — Надеюсь, вы не уволите персонал, они хорошо работают. Я ручаюсь.

— Хорошо, так и быть, — кивнул головой. Мне вообще плевать на работников и даже на сам клуб, но раз уж теперь здание принадлежит мне, стоит немного взяться за него.

Вообще-то у меня офис в самом центре города, прибыль приличная, два коттеджа и, самое главное, моя душа — «Росянка». Так я назвал свой холдинг. Мне почти 30, и уже прошло 7 лет с тех пор, как я основал его.

— Максим, что теперь собираешься делать с клубом? — спросил Константин, вертя в руках бокал виски.

— Не знаю, но сейчас мне не до этого. Я ещё не нашёл того, кто сливал информацию конкурентам, — устало откинувшись назад на спинку дивана, я вспомнил, почему собственно я пришёл сюда. Партнёра давно и след простыл, и сейчас в VIP-ке остались только я и Костя.

— У тебя есть подозреваемые?

Ох, их у меня много, я даже не знаю, с кого начать.

— Я оставил это