- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (34) »
Пьер Вери УБИЙСТВО ДЕДА МОРОЗА L'Assassinat du Père Noël (1934) (перевод с фр. Михаила Ясинского)
Маркиз де Санта Клаус
Аббат Жером Фукс, кюре Мортфона, городка в департаменте Мёрт и Мозель, опустил раку святого Николая на стол в ризнице и облегченно вздохнул. Заморозки согнали с гнезд последних аистов. Стаи изможденных ворон с карканьем кружили вокруг колокольни. Крохотная площадь была запружена веселой толпой, в которой мелькали раскрасневшиеся детские лица. Пышущие здоровьем девчушки водили хоровод и распевали:Однажды отправились трое детей
Собирать колоски среди сжатых полей.
Заблудились — и вечерком
Они к мяснику постучались в дом…
Едва оказались они в дому —
Мясник убил их по одному,
Потом разрезал на сотни частей
И в бочку для солки бросил детей…
Семь лет пролетело с тех пор — и вот
Святой Николай вдоль поля идет.
Идет вдоль поля — и вечерком
К мяснику он стучится в дом.
Едва оказался святой в дому —
Сказал, чтоб подали ужин ему…
Минутой позже ризничий Блез Каппель, успев преклонить колени перед главным алтарем, открыл дверь ризницы и в изумлении выронил из рук хитон, митру и накладную бороду святого, которые собирался положить на место. Аббат Фукс лежал на каменных плитках пола лицом к потолку и раскинув руки. Блез Каппель присел на корточки возле священника. Тот был в сознании. Дрожащим пальцем кюре показал на распахнутый шкаф, а потом на нижние ступени узкой лестницы, которая вела из ризницы вверх со стороны, противоположной входу. Он пробормотал: — Кто-то в маске… Прятался в шкафу… Убежал по лестнице… Блез Каппель был человеком тщедушным, но отважным. Он схватил лежавшие у камина щипцы и метнулся вверх по ступеням. — Постойте, Каппель! — простонал кюре. — Лучше бегите за помощью. Но ризничий уже исчез. До аббата Фукса донесся его крик: — Через окно он не ушел! Священник поднялся с пола, постепенно ему становилось легче дышать. — Будьте осторожнее, Каппель! — бросил он в ответ. Наверху раздался дробный стук быстрых шагов, потом характерный скрип резко открываемых створок шкафа, и, наконец, послышались обрывки фраз: — Никого!.. А тут?.. Тоже!.. Где же он, черт возьми? Кюре, заинтригованный происходящим, последовал за Блезом Каппелем. Прямо над ризницей находилась просторная комната, из которой не было других выходов, кроме лестницы и окна, расположенного примерно на трехметровой высоте над садом при доме священника. Комната была уставлена скамьями перед возвышением с фисгармонией. Время от времени кюре устраивал здесь, в зале благотворительного общества, богословские беседы с молодыми прихожанами, а одна из верующих, женщина с острым подбородком, обучала юных девушек грегорианскому пению и проводила детские праздники. Ее звали Софи Тюрнер, она была сестрой ювелира Макса Тюрнера, но дети называли ее матушкой Мишель из-за ее кота, сущего бродяги, который раз в неделю исчезал из дому, а его хозяйка имела привычку оповещать об этом каждого встречного[1]. В комнате было три вместительных стенных шкафа. Ризничий оставил дверцы открытыми, вывалив на пол все содержимое. По паркету была разбросана старая одежда, в которую наряжались по случаю праздников: облачение Деда Мороза — широкий балахон и красная шапка с белой опушкой — и выделяющийся на пестрой тряпичной груде оливковый наряд сказочного Деда с розгами. Шкафы были пусты. Никого под скамьями, никого позади фисгармонии. Аббат и ризничий выглянули в окно. На размокшей земле сада, на дорожках, на пустых в эту пору куртинах, вплоть до неширокой стены, покрытой остриями черепков и возвышавшейся на добрый десяток метров, — нигде ни единого отпечатка следов. Значит, никто из окна не выпрыгивал. Быть может, неизвестный вскарабкался на стену и ушел по крыше церкви? Исключено — там ни единой неровности, за которую можно зацепиться, ни единого окна, из которого могла
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (34) »