- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (15) »
сможет спасти «Великую Румынию», созданную путём захвата различных чужих земель после Первой Мировой войны. На вечер 27-го было намечено заседание Королевского Совета. Там должно быть принято решение (почти по Льву Толстому): война или мир? Кароль и его министры, возможно, не знали достоверно, что ещё 25 июня фон Риббентроп известил своего советского коллегу Вячеслава Молотова: «Германское правительство в полной мере признает права Советского Союза на Бессарабию й своевременность постановки этого вопроса перед Румынией». Рейхсминистр только просил, чтобы территория Румынии не стала театром военных действий. В этих целях, Германия, со своей стороны, выразила готовность оказать политическое влияние на Румынию с целью мирного решения «бессарабского вопроса» в пользу СССР.
К этому Советский Союз был готов. Именно поэтому в ноте Бухаресту от 26 июня Москва и предлагала румынам вернуть оккупированные в 1918 году территории без боя. И немцам в случае чего крыть было нечем: вот документ, свидетельствующий о том, что русские хотят достичь мирного компромисса! 27 июня Берлин подтвердил: румынам лучше принять здравые советские предложения. Как догадывается читатель, мнение Англии и Франции в те дни как-то никого не интересовало, а Япония по ряду причин не считала бессарабский вопрос для себя самым главным. Что касается Соединённых Штатов, некоторые американские политики, случись им тогда заинтересоваться проблемами на Днестре и Пруте, мучительно пытались бы представить: где они, эти Бессарабия и Румыния?
Вечером 27 июня стало ясно: на помощь Румынии никто не придёт.
Беседу стенографировал помощник наркома Борис Фёдорович Подцероб. Это о нём наш великий гроссмейстер Михаил Ботвинник в своей книге «Портреты» оставил следующие строки: «Когда МИД возглавлял Молотов, он работал его старшим помощником. Так что это был влиятельный и уважаемый человек. Тогда все работали до тех пор, пока Сталин не ляжет спать. Но Подцероб работал и после того, как разъезжались по домам другие руководители министерства — до 5–6 часов утра. Сталин как-то сказал о нем: «Это человек, который никогда не спит». Позднее Борис Подцероб стал замминистра иностранных дел Союза, членом Коллегии МИДа, послом в Турции и Австрии. Свою карьеру он завершил Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР по особым поручениям. Умер он 11 февраля 1983 года в Москве. Что ж, и титаны уходят… О его шахматных успехах рассказывал всё тот же Михаил Ботвинник, вспоминавший, как на игру с австрийскими мастерами приезжал из Советского Союза Соломон Флор: «Когда С. Флор гастролировал в Австрии и давал сеанс с часами сильным австрийским шахматистам, советский посол решил попытать счастья. И вся Австрия ахнула от изумления — он оказался единственным участником, кто выиграл у гроссмейстера». Таковы были дипломаты советской, если угодно, имперской, эпохи. Слегка отвлекаясь от темы нашей книги, скажем, что его родившийся сын Алексей Борисович пошёл по стопам отца: закончил Московский Государственный Институт международных отношений (МГИМО), стал доктором исторических наук, работал послом России в Ливии и Тунисе. … Королевский посланник зачитал текст документа, открыв мягкую кожаную папку: «Правительство СССР обратилось к Румынскому правительству с нотой, которая была вручена 26 июня в 10 часов вечера его превосходительством г-ном В. Молотовым, Председателем Совета Народных Комиссаров, народным комиссаром иностранных дел, г-ну Давидеску, посланнику Ру-мынии в Москве. Вдохновляемое тем же, что и Советское правительство, желанием видеть решенными мирными средствами все вопросы, которые могли бы вызвать разногласия между СССР и Румынией, Ко-ролевское правительство заявляет, что оно готово приступить немедленно, в самом широком смысле к дружественному обсуждению, с общего согласия, всех предложений, исходящих от Советского правительства. Соответственно Королевское правительство просит Советское правительство соблаговолить указать место и дату, которые оно желает фиксировать для этой цели. Как только Румынское правительство получит ответ Советского правительства, оно назначит делегатов и надеется, что переговоры с представителями Советского правительства будут иметь результатом создание прочных отношений, доброго согласия и дружбы между СССР и Румынией. Т1 июня 1940 года». «Правая рука Сталина» улыбнулась про себя: молодцы! Не сдаются, тянут время! Что значит одна из сильнейших в Европе дипломатических школ! В этом румыны, право, схожи с канувшей в историю Австро-Венгерской империей: австрийцы могли проиграть какую угодно войну — туркам, французам! — но за столом переговоров они почти всегда выигрывали выгодный для Вены мир. Потому и стояла веками Австрия во всём её лоскутном величии, сотканном из самых разнообразных стран и народов, которые то и дело пытались расползтись из монархии Габсбургской династии, как недавно пойманные раки из корзины. Вот и румыны: оттяпали у венгров Трансильванию, у болгар Добруджу, у русских Бессарабию… И это при том, что немцы сокрушили румынскую армию в 1916 году за несколько недель и захватили Бухарест. Еле-еле удержались тогда остатки румынских войск в Яссах с помощью союзных русских дивизий. Пытались румыны залезть и на Левобережье Днестра в 18-м, но удалось их тогда отогнать. Однако Бухарест ошибается в главном. Сейчас карта Европы полностью изменилась, а потому играть на противоречиях между великими державами у румын не получится. Париж под немцами, Лондон зализывает раны, Берлину сейчас начинать кампанию против Союза нет резона. Да и кого ради? Поэтому следует вернуть румын с небес на грешную землю. Приняв у Давидеску бумагу с текстом, Молотов нарочито медленно, словно вбивая в голову собеседника мысль, проговорил: — Но
III. Москва, 27 июня 1940 года, 23.00. Кабинет Вячеслава Молотова
Румынский посол Георге Давидеску, ещё не отошедший от напряжения после получения ноты от 26 июня, вошёл в кабинет народного комиссара иностранных дел Вячеслава Молотова, бывшего по совместительству ещё и Председателем Совета Народных Комиссаров СССР. Крепко сбитый Молотов пригладил усы и закурил. Через много лет советский писатель Юлиан Семёнов напишет в своих «Семнадцати мгновениях весны», что, пренебрегая предупреждениями Минздрава о вреде курения, шеф советской дипломатии всё же никогда не затягивался. Мы этого доподлинно не знаем, а потому не будем останавливаться на столь дискуссионном вопросе.Молотов и Сталин
Беседу стенографировал помощник наркома Борис Фёдорович Подцероб. Это о нём наш великий гроссмейстер Михаил Ботвинник в своей книге «Портреты» оставил следующие строки: «Когда МИД возглавлял Молотов, он работал его старшим помощником. Так что это был влиятельный и уважаемый человек. Тогда все работали до тех пор, пока Сталин не ляжет спать. Но Подцероб работал и после того, как разъезжались по домам другие руководители министерства — до 5–6 часов утра. Сталин как-то сказал о нем: «Это человек, который никогда не спит». Позднее Борис Подцероб стал замминистра иностранных дел Союза, членом Коллегии МИДа, послом в Турции и Австрии. Свою карьеру он завершил Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР по особым поручениям. Умер он 11 февраля 1983 года в Москве. Что ж, и титаны уходят… О его шахматных успехах рассказывал всё тот же Михаил Ботвинник, вспоминавший, как на игру с австрийскими мастерами приезжал из Советского Союза Соломон Флор: «Когда С. Флор гастролировал в Австрии и давал сеанс с часами сильным австрийским шахматистам, советский посол решил попытать счастья. И вся Австрия ахнула от изумления — он оказался единственным участником, кто выиграл у гроссмейстера». Таковы были дипломаты советской, если угодно, имперской, эпохи. Слегка отвлекаясь от темы нашей книги, скажем, что его родившийся сын Алексей Борисович пошёл по стопам отца: закончил Московский Государственный Институт международных отношений (МГИМО), стал доктором исторических наук, работал послом России в Ливии и Тунисе. … Королевский посланник зачитал текст документа, открыв мягкую кожаную папку: «Правительство СССР обратилось к Румынскому правительству с нотой, которая была вручена 26 июня в 10 часов вечера его превосходительством г-ном В. Молотовым, Председателем Совета Народных Комиссаров, народным комиссаром иностранных дел, г-ну Давидеску, посланнику Ру-мынии в Москве. Вдохновляемое тем же, что и Советское правительство, желанием видеть решенными мирными средствами все вопросы, которые могли бы вызвать разногласия между СССР и Румынией, Ко-ролевское правительство заявляет, что оно готово приступить немедленно, в самом широком смысле к дружественному обсуждению, с общего согласия, всех предложений, исходящих от Советского правительства. Соответственно Королевское правительство просит Советское правительство соблаговолить указать место и дату, которые оно желает фиксировать для этой цели. Как только Румынское правительство получит ответ Советского правительства, оно назначит делегатов и надеется, что переговоры с представителями Советского правительства будут иметь результатом создание прочных отношений, доброго согласия и дружбы между СССР и Румынией. Т1 июня 1940 года». «Правая рука Сталина» улыбнулась про себя: молодцы! Не сдаются, тянут время! Что значит одна из сильнейших в Европе дипломатических школ! В этом румыны, право, схожи с канувшей в историю Австро-Венгерской империей: австрийцы могли проиграть какую угодно войну — туркам, французам! — но за столом переговоров они почти всегда выигрывали выгодный для Вены мир. Потому и стояла веками Австрия во всём её лоскутном величии, сотканном из самых разнообразных стран и народов, которые то и дело пытались расползтись из монархии Габсбургской династии, как недавно пойманные раки из корзины. Вот и румыны: оттяпали у венгров Трансильванию, у болгар Добруджу, у русских Бессарабию… И это при том, что немцы сокрушили румынскую армию в 1916 году за несколько недель и захватили Бухарест. Еле-еле удержались тогда остатки румынских войск в Яссах с помощью союзных русских дивизий. Пытались румыны залезть и на Левобережье Днестра в 18-м, но удалось их тогда отогнать. Однако Бухарест ошибается в главном. Сейчас карта Европы полностью изменилась, а потому играть на противоречиях между великими державами у румын не получится. Париж под немцами, Лондон зализывает раны, Берлину сейчас начинать кампанию против Союза нет резона. Да и кого ради? Поэтому следует вернуть румын с небес на грешную землю. Приняв у Давидеску бумагу с текстом, Молотов нарочито медленно, словно вбивая в голову собеседника мысль, проговорил: — Но
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (15) »