Эразм отправился в полдень. Фонтан лежал в руинах, из рухнувшего киоска так же как раньше гудело "Всё в пределах нормы". Хорёк неслышно перемахнул на щербатые руины и замелькал к Матусовке.
С Вышки удалось разглядеть стаю - пока ещё очень далёкую и мутную. Она ещё не добралась до Мирба, но Моторную уже накрыло. По крышам бежали зелёные всполохи...
Процесс шёл!
До того, как появится лакомство, оставалось ещё часа четыре, и можно было подумать о масле. Особых проблем не намечалось - в районе Осмоса было множество старых двориков с нетронутыми гаражами. Плюс по чистой случайности найденный магазин автозапчастей, небольшой, но многообещающий.
Первым оказался большой кирпичный сарайчик с накрепко заваренной железной дверью. Из чёрного окна разило мучительной вонью. Эразм поостерёгся и нырнул к следующему.
Второй был из железного листа, когда-то красный, а теперь похожий на кубическую карту Марса с огромными морями ржавчины. После недолгих поисков и обнюхиваний под крышей нашлась крошечная отдушина. Хорёк обрадовался сам за себя и юркнул внутрь.
Со всех сторон обрушился вязкий дух старого дерева. Ступать приходилось мягко и осторожно, чтобы не зазанозить лапы. Через пару шагов в бок упёрлась другая доска, а третья заслонила отдушину. Чего-чего, а дерева здесь было много.
Эразм замер, прикрыл лапками глаза и попытался представить, как бы выглядел сарай, если его осветить... или даже нет, освещением тут ничего не добьёшься, тени перепутают всё ещё больше... лучше представить, как оно будет, если изобразить всё на карандашном плане, какие он видел в Полифоническом. Хорёк поджал уши, отвлёкся от всего и принялся строить картину.
Сперва, как обычно, всё расплывалось, мельтешили посторонние образы, но спустя минуту всё было готово. Вариантов вышло два: в первом сарай напоминал склад пиломатериалов, а второй изображал грандиозную и бессмысленную перепутицу из досок и перекладин. Ничего хорошего.
Напоследок Эразм принюхался. Маслом и не пахло. Значит, не стоит и судьбу искушать.
Когда он выскользнул наружу, солнце уже спряталось за дома, и на гаражи наползала сизая тень. Полтора часа, не меньше. Ещё час и тень бы накрыла отдушину, а день пасмурный...
Интересно, почему, когда думаешь, время летит так быстро? Эразм нахмурился и отшвырнул этот вопрос в сторону. Как раз на раздумья времени у него не было. На два гаража ушло почти два часа. Если так будет продолжаться дальше, от Яиц ему достанутся разве что пенки.
Поразмыслив, он решил осмотреть Автосервис. Всё равно придётся изучить, рано или поздно, но придётся. Если там действительно магазин, это сразу решит громадную кучу проблем.
Автосервис прятался в крохотном подвальчике за узорной металлической дверью. Внизу доносилась музыка, но это ничего не значила - за десять лет соседства со "Всем в пределах нормы" привыкаешь ко всему. Может, там был кассетник или даже сидюк - этот и вовсе может играть до скончания века.
Ступени были из сырого цемента, лапы липли, словно на мокром песке. Музыка становилась всё громче, к ней добавились запахи смазки, древней вонючей резины и ещё один, невероятно и неуловимо знакомый. Осторожно переставляя лапы и огибая крошечные мутные лужицы, Эразм добрался до щёлки и заглянул.
Вот она! Огромная, неслыханных размеров канистра, подсвеченная невидимым прожектором, покачивалась под потолком. Словно луна, словно немыслимых размеров плод, вызывающая одно-единственное сомнение - сможет ли он дотащить эдакую громадину до дома? Подвешенная на тонкой верёвочке, она так и просилась в лапы, и казалось просто чудом, что она до сих пор не рухнула под собственной тяжестью.
Так и подмывало прыгнуть прямо сейчас, но он не рискнул - помещения он не знал и был уже недостаточно юн, чтобы летать по незнакомому воздуху. Пол расползался прямо под лапами, пахло недружелюбием. С трудом оторвав взгляд, он осмотрелся.
Форма комнаты была почти прямоугольная и, похоже, слегка менялась с каждым его вздохом - но незначительно, не так, чтобы запутать всерьёз. Один угол был влажным, затопленным, второй пружинил и проваливался, словно некое линолеумное болото. Эразм отступил, вспомнив подвалы. Летать в неизвестность он не любил.
Первый прыжок был пробный и без особой тяги к успеху, просто, чтобы прочувствовать здешний воздух и посадку. Особенно посадку - ведь мы наземные животные. Ещё важно, чтобы канистра не оказалась раскалённой, как солнце или напротив, обжигающе-ледяной, словно сердце холодильника. Такие лучше не трогать: все нехорошие канистры скрывают в себе злое масло.
Но эта оказалась хорошей. Температура (в прыжке он задел её лапой) естественная, какая и бывает, когда пластик висит на задумчивых блуждающих сквозняках. Масса тоже в норме: от удара канистра качнулась слабо-слабо, совсем нехотя.
Хорёк обернулся хвостом и стал думать. Самым логичным способом казалось подпрыгнуть и вцепиться всеми четырьмя лапами. Вариант простой и симпатичный, но оставлявший слишком много простора для неожиданностей. Насчёт пола он не волновался, опасные участки были для него теперь открытой книгой...
Но что, если канистра, рухнув, опрокинется и придавит незадачливого охотника за скольжением? что, если она увернётся в сторону, как если бы он прыгал в свет фонаря - она ведь пыталась и только в последний момент ухитрился извернуться и задеть её лапой?
Что, если она, наконец, подвешена на слишком прочной верёвке и так и останется висеть, неторопливо покачиваясь, пока он будет к ней жаться, впившись всеми четырьмя лапами?
Это очень невесело; получалось, что он сдавал ей всю инициативу. Предстоит ему летать или падать, решала пузатая канистра, у которой масло вместо мозгов! Нет, так дело не делается.
От канистры мысли перешли к верёвке и потолку.
А что, если её перегрызть? Канистра, разумеется, грохнется, но она и так и так падает, тут без вариантов (не собирается же он тащить во