Пожав плечами, тот выпустил локоть женщины, и в ту же секунду, проскользнув мимо него, она метнулась на крыльцо и словно растворилась в темноте.

  Выругавшись, Малхаз кинулся следом. Скрипнули ступеньки, затрещали кусты.

  Тимурханов потёр лоб. Навалилась, наконец, усталость от десятичасовой разницы во времени, от такого же долгого перелёта, от всего этого сумасшедшего дня. И от этой сумасшедшей бабы.

  Малхаз вернулся, тяжело дыша:

  - Пропала, Бес.

  - Ищите, - угрюмо сказал он, сдёргивая со стула пиджак. - Тайга кругом. Точно пропадёт, дура!..

  Под ногами хрустели сучья, по лицу били колючие ветки, мошкара грызла немилосердно. Не хватало только медведей.

  Трёх.

  Сумасшествие оказалось заразным.

  - Это ещё что? - Тимурханов направил луч фонаря на возникшую между деревьев вывеску: "Детско-юношеский лагерь "Кедр".

  Впереди на просеке горел костёр, брякала гитара. Они переглянулись.

  - Пошли отсюда, Бес, - буркнул наконец Малхаз. - Она наверняка уже там...

  - Вот иди и проверь, - бросил Тимурханов, привалившись плечом к смолистому стволу, на котором висела вывеска.

  Новому пиджаку конец.

  - Точно, там она, - Малхаз вынырнул из тьмы. - У костра. Она небось знала, куда...

  - Попроси её - пусть сюда подойдёт, - перебил его Тимурханов. - Иди!

  Малхаз ушёл, покачивая головой и что-то бормоча. Алихан открыл рот, собираясь что-то сказать, но тоже только покачал головой.

  Конечно же, она преспокойно пришла с Малхазом. Ну, может, и не так преспокойно, но в глазищах прыгали уже знакомые черти, и Тимурханов почему-то перевёл дыхание.

  - Вы всегда бегаете по тайге в шлёпанцах? - невозмутимо осведомился он.

  Татьяна поглядела на свои ноги, уже обутые в чьи-то разбитые кеды, и повела плечом - под чьей-то пятнистой штормовкой:

  - Это моя тайга.

  Тимурханов хмыкнул.

  - И потом, ваши парни, ваши... к1ентий не дали мне обуться.

  - Откуда вы столько знаете?.. - он запнулся.

  - Про Чечню?.. - вздохнула она и помедлила. - У меня... у меня там друзья... так получилось, в общем, это неважно... Беслан Алиевич, - она прямо посмотрела ему в лицо, - я обидела вас, вы - меня. Теперь мы... квиты. И я хочу вас видеть отныне только по телевизору. Всё. Дала атту бойла. (Счастливого пути) .

  Он молча кивнул.

  Скатертью дорожка.

  Из-за деревьев шагнул какой-то парень - лет шестнадцати, глянул исподлобья, требовательно спросил ломающимся баском:

  - Татка, а это ещё кто?

  - Кто-кто... Кусто! - фыркнула она и обернулась: - Кстати, о кустах - тут, между прочим, клещей полно, поберегитесь, здесь вам не Москва... Так-то вот! Пошли, Волчонок.

  Волчонок, альхамдулиллах!

  - Я тебе тыщу раз говорил, - донеслось до них ворчание пацана, - допрыгаешься ты со своими ваххоббитами!

  Тимурханов опять прислонился к сосне и наконец захохотал.

  * * *

  Звонок.

  Тимурханов потряс головой, поглядел на часы: половина первого ночи.

  Прилёг, называется, отдохнуть перед утренним перелётом...

  Как ни странно, он сразу узнал её голос, бьющийся в трубке мобильника, - хрипловатый, почти мальчишеский, - только никак не мог сообразить, что она говорит.

  Немудрено.

  - Ой, миленький, пожалуйста, приезжай, забери меня отсюда побыстрее, а то они меня с чеченцами в камеру сажают... я боюсь!

  Он снова потряс головой.

  Снится, что ли?

  Ровно сутки назад она пожелала видеть его только по телевизору.

  Чёрт!

  - Ты где? - выдохнул он.

  - Ой, в милиции же! В первом ГОМе, на Ленина! Ой, побыстрее только, миленький, боюсь я чеченцев этих!

  Бред.

  - Сейчас!

  Тимурханов отключил мобильник, мгновенно оделся, окликнул Малхаза.

  - А они в город поехали. С Умаром, - отозвался вместо него Алихан.

  Боюсь я чеченцев этих...

  Он беззвучно выругался.

  - Собирайся! - бросил удивлённо вытаращившемуся Алихану, набирая номер заместителя мэра.

  Пока Владимир Петрович, злой и заспанный, демонстрировал свои корочки дежурному в будке, Тимурханов стремительно пошёл на хохот и гомон по обшарпанному коридору - воняло здесь, как в любой ментовке, и клетка обезьянника была такой же, как везде.

  Татьяна стояла там, вжавшись в угол, напротив - Малхаз, Умар, ещё кто-то...

  Гоготавшие мужики в камуфляже обернулись.

  - Чего ещё? - начал старший из них и осёкся. В его взгляде замаячило понимание, и он мгновенно повернулся к Татьяне: - Ах ты ж, с-сука..!

  - А вы думали? - отозвалась она, сверкнув глазами

  - Открывай! - гаркнул Тимурханов.

  - Господи... - простонал запыхавшийся Владимир Петрович. - Господи, она ж такого понапишет в газетке-то своей!

  - А вы думали? - яростно повторила она, повернувшись к нему.

  Клетку наконец отперли, и Татьяна шагнула наружу, следом - остальные.

  Тимурханов подошёл к ним, предоставив Владимиру Петровичу объясняться с омоновцами.

  Женщина, нашарив у стены колченогий стул, медленно опустилась на него.

  - Пришили бы нас, Бес, если б не она, - глухо проронил Малхаз. - Эти, - он глянул на командира омоновцев, ответившего ему таким же тяжёлым, исподлобья,