Матон Оливия Янс

Пролог

Плотнее кутаюсь в черное пальто. Оно больше меня на десять размеров, но оверсайз сейчас в моде. Хотя, учитывая происходящее, это не имеет значения. Черный тонированный в хлам Рэнджик стоит напротив группы людей, в которой я пытаюсь затеряться. Позади и сбоку темноту разрезают фары от скалящихся джипов. Рядом с ними амбалы, все как на подбор, словно команда Национальной баскетбольной лиги. Только лица у них не такие дружелюбные как у холеных спортсменов. Скорее отряд дотракийцев в одежде.

— А ну заткнулись все!!! — Выстрелы из пистолета сотрясают воздух. Хриплый голос оглушил всех присутствующих, мои коленки затряслись. Глаза как два пылающих угля, хищные и жестокие, сканируют людей. Никто не дышит. Дождь долбит по асфальту. Дождь зимой, так непривычно. Двухметровый мужик с бородой поднимает свой палец, указывая в центр толпы, словно подзывая кого-то к себе.

— Ты. — Все тот же адский звук изо рта гиганта. В центре толпы много людей и я в их числе. Нет, он не смог бы меня разглядеть. Палец все еще показывает в то же место. Люди вокруг потихоньку расступаются, крадусь за ними. Снова выстрел, кто-то вскрикнул.

— Ты. — Люди начинают оглядываться и задерживают взгляд на мне. Он точно показывает на меня. — В машину ее, остальные пошли на хуй отсюда!!!

Ос подходит ко мне, берет на руки как пушинку и закидывает на заднее сиденье Рэнджика, гигант сел спереди.

— Так мои руки не дотянутся до твоей глотки. Приедем, поговорим.

Глава 1

Эмма

Я потянулась к прикроватной тумбочке и положила на угол только что дочитанный мною остросюжетный женский роман. Это не первая книга подобного жанра в моем шкафу. Я бы сослалась на то, что я не замужем, но абсолютно уверена, что у женщин в браке таких книг не меньше. И знаете, что бесит больше всего? Все героини этих произведений, как правило, привлекательные девушки чуть за двадцать, такие невинные как ангелочки, но в миг становящиеся смелыми и дерзкими воительницами. По мнению авторов, если девушка старше тридцати и способна постоять за себя, она не смеет рассчитывать притянуть какого-нибудь богатого дикаря, который без устали будет ее унижать и насиловать, а она, несмотря ни на что, по уши в него влюбится? Мысленно ставлю галочку не читать книги этой писательницы. Вновь утыкаюсь носом в подушку и рыдаю. Да мне тридцать четыре, я не замужем, а точнее на этапе развода… Этот хренов бывший муж после десяти лет брака спутался с малолетней шалавой, а мне указал на дверь. Квартира принадлежала ему. Все это случилось перед новым годом, который мы планировали провести на горнолыжном склоне в Сочи с друзьями. Так как друзья с моей стороны, то он по итогу никуда не поехал, а Лиза и Дашка силком приволокли меня сюда, в надежде, что я немного развеюсь. Ненавижу эти гребаные лыжи и снег. Я весь день провела в номере, так и не удосужившись даже попытаться встать на них. Чувствую, как засосало под ложечкой, пожалуй, стоит спуститься в бар и перекусить. Брошюра отеля «Krasnaya Polyana hotel lux» обещает восхитительную кухню. Мне этот номер не по карману, его оплатил хренов бывший, он владелец трех ресторанов в Питере, мог себе позволить. А я всего на всего фотограф, хоть и вполне успешный. Час моей фотосъемки стоит пятнадцать тысяч рублей и клиентов хватает.

Смотрю на себя в зеркало, опухшие от слез веки, сама бледная как моль. Расчесываюсь, заправляю короткие черные волосы за уши, умываюсь холодной водой. Надеваю потертые джинсы и черную футболку Kalvin Klein, ботинки на шнуровке без каблука той же марки, кошелек. Поблуждав по отелю, нахожу бар, я надеялась увидеть его пустым. Но почти все столы заняты и, похоже, это одна большая компания. Я протискиваюсь к барной стойке из темного камня. На стене полки с нелепыми красными тарелочками, клетчатые скатерти того же цвета. Заказываю стейк, оливки, лимон и сто грамм водки. Эти дикари за спиной провозглашают очередной тост и ржут как кони. Там в основном мужчины и меня от них тошнит. Я залпом выпиваю две стопки подряд, меня передергивает, отправляю в рот оливку. Лиза и Дашка с мужьями еще после обеда уехали кататься, понятия не имею, где они, да мне и не интересно. Когда под носом появляется дымящийся кусок мяса, я понимаю, что напрочь перехотела есть. Прошу повторить водку.

— Кто это? — спрашиваю у бармена о мужиках, орущих за спиной.

— Медведь с охраной и друзьями.

Я оборачиваюсь и реально ищу медведя, на долю секунды поймав взгляд какого-то бородатого мужика.

— В смысле?

— В смысле Медведь Чертан.

Я все еще не понимаю, вновь оборачиваюсь, нет там никакого чертового медведя. Только куча мужиков, здоровенных, дорого одетых, пьяных мужиков.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Реальное имя, старорусское.

— Обалдеть. Будто поорать больше негде…

— Вообще-то это его отель.

— Мда уж… — иду в туалет. По возвращении вижу, как какой-то шкаф стоит у бара, прямо у моего стула. Пожалуй, заберу бутылку горькой в номер. Стоило сделать это еще в самом начале. Менее всего мне хочется заводить сомнительные знакомства, да еще с членами какой-то банды дикарей!

— Потише, девочка, — слышу у плеча хриплый мужской голос, когда пытаюсь сесть на свой стул. Девочкой меня еще никто не называл. Выгляжу я отлично, но за двадцатилетнюю вряд ли сойду. И вообще, барная стойка пуста, какого черта он встал именно тут?

Я бросаю извинения не поднимая глаз. Господи, во мне всего-то пятьдесят два килограмма. Для ста семидесяти сантиметров этого мало, я тощая как вобла. После того как хренов муж меня кинул я похудела на десяток килограмм.

Рюмка с горькой уже дымиться, я выпиваю ее, морща нос.

— Это я заберу в номер.

— Сейчас или вам доставить?

— В 6-09, пожалуйста… — тут же жалею о сказанном. Незачем этому мужику знать, где мой номер. Хотя… начерта я ему…

Я уже направилась к выходу, как увидела загородившего двери амбала. Он с вызовом посмотрел на меня, и я решила, что могу и подождать. Он же не будет стоять там вечно. А проходить мимо него не сильно хочется.

— В баре есть другая дверь?

Бармен понимающе кивнул, поставил передо мной вторую рюмку и скрылся с нетронутым куском мяса за дверью подсобки.

— Притормози, — я никого тут не знаю, вряд ли это обращаются ко мне.

Тянусь к рюмке, но кто-то хватает меня за руку. Резко выдергиваю и оборачиваюсь. Передо мной стоит высокий мужик, который еще минуту назад терся у входа.

— Уберите свои руки! Это вас не касается.