резко вспыхнуло, когда он, осторожно скользнув по талии, обхватил меня, сильнее прижимая к своей груди. Оторвавшись, я к удивлению блондина, выдохнула, выравнивая дыхание, и потянувшись, нежно припала к его уху.

— Я обещала маме, приехать сегодня. — игриво произнесла я, делая шаг назад и с улыбкой замечая, как блондин не довольно открывает глаза.

— Ты издеваешься? — безнадёжно выдохнул Триан. — Ты действительно сейчас уйдёшь?

— Да. — рассмеялась я, увернувшись от руки блондина, и мимолётно чмокнув того в щёку, славировала к лестнице. Я до последнего ощущала на себе насмешливый и одновременно не удовлетворённый взгляд голубых глаз.

Сообщив маме о том, что я освободилась, я лишь на секунду задержалась на своем отражении в экране телефона, чтобы вспомнить об одном нюансе. Цвете моих волос. Для нашей семьи, черный пигмент был одной из характерных черт, и ещё четыре месяца назад я не нарушала искомых традиций. Сейчас же, они приобрели белый, почти снежный оттенок, даже на темной поверхности видимые отчетливо. Ведь именно тогда более четырёх месяцев назад я оказалась принадлежащей к стихии воздуха.

Напрягшись, я открыла глаза и с улыбкой заметила, как мои волосы от самых корней становятся чёрными, а глаза приобретают мутно- тёмный оттенок. Всё- таки так, мне было привычнее.

***

— Изабель! Изабель!!!

Настойчивый голос матери раздавался, казалось в другой вселенной, нежили совсем рядом со мной. Испуганно заметив, что она движется в мою сторону, я молниеносным движением убрала рамку с фотографией отца в коробку, попытавшись сделать более живое лицо. Наверняка то, что я на каких- то несколько минут выпала из реальности, найдя фотографию Роберта, не останется не заметным.

— Где ты витаешь? — с напором спросила она. — Лучше помоги мне.

Устало выдохнув я взяла в руки коробку из багажника машины, и направилась за Амелией по лестнице на второй этаж.

Мама хотела купить целый дом, но на её финансы и оставшиеся деньги от Роберта хватило только на студию, недалеко от её музыкального магазина. Я всегда жаловалась, что мы живём слишком далеко от школы, потому что раньше мы с мамой жили на окраине. Я мечтала жить где- нибудь в центре, но сейчас получив эту мечту, не ощущала радости. Сейчас я вообще не могла бы точно сказать где я «по- настоящему» почувствую себя дома.

После пожара мама долгое время жила в асилуме, хотя я знала, что ей было не уютно в этом месте, где буквально всё ей напоминало о прошлом. Так что я даже не задавала лишних вопросов, когда она объявила, что нашла себе новую квартиру. Я её поддержала в этом, помогла переехать, и вместе с ней сжигала её традиционные платья, в которых она в молодости ходила на парламент стихии. Я готова ради неё на всё, лишь бы Амелия, снова была счастлива.

Притащив коробку к книжному шкафу, я тихо начала расставлять книги по полочкам. Мы были похожи с мамой всегда только волосами, или изгибом губ, но в основном мы были два разных человека. Она высокая и фигуристая, а я низкая и широкоплечая. С её многогранным характером, способным подстроиться под любой ухаб на жизненной дороге, я не упускала попыток направить ту для поиска нового «счастья». После смерти Роберта, она этого заслужила.

— Да где же, — раздалось за спиной, и обернувшись я увидела, как мама роется в большом пакете. — Неужели забыла.

— О чём ты?

— Фарфоровый дельфинчик, — как- то рассеяно пожала печами Амелия не отрываясь от поисков. — Он стоял на камине…

— Я не видела его с пожара, — задумчиво произнесла я. — Не волнуйся. Мы могли забыть его в асилуме. Вернемся, найдем.

Но моя фраза так и не была услышана, потому что Амелия опрокинув пакет, полезла в другой, энергично перетряхивая содержимое. Улыбка с моего лица тут же спала, возвращая меня обратно — в эту реальность.

— Его нужно найти, — её бормотание перешло на нелепый шёпот. — Это бы его подарок…

— Если это так важно я съезжу за ним прямо сейчас. — успокаивающе сказала я, что конечно же, не сработало. Только моя рука потянулась к маминой, как она отшатнулась, истерически начав перебирать мешки, выкидывая содержимое на пол и бормоча под нос какие-то фразы.

— Он где-то здесь. Он тут. Я знаю. Нужно… нужно вернуться. — её улыбка была нервной, а глаза энергично бегали по всей квартире. Уверено сделав шаг к ней, я схватила мамины руки заставляя её смотреть только мне в глаза, и позволив ей перевести дыхание. А потом обняла, с силой прижимаясь к её груди. Её сердце билось как часы, сломавшиеся и теперь проходящие за минуту целый час. Дождавшись, когда её плечи перестали дрожать, а ритм пульса чуть-чуть приблизился к «нормальному» я, собрав силы произнесла:

— Всё в порядке слышишь? Я тут. Я съезжу за этим глупым дельфинчиком.

— Но я же…

— Всё в порядке, — я удивилась собственному спокойному голосу. Обычно закатываю истерики я, а не она. Я знала, что рано или поздно эта минута настанет и она не выдержит. Слишком много, слишком много она пережила того что я даже не знаю и слишком многое потеряла. — Я с тобой.

— …Только зря тратишь время. — закончила Амелия.

— Не говори глупостей, — отмахнулась я. — Тем более кто-то ведь должен помочь тебе разгрести все это?

Амелия улыбнулась, и рукой стерев слёзы снова превратилась в красивую и задорную маму. Возвращать её к жизни я научилась давно, ещё когда сама не осознавала этого. Как- то мама мне сказала, что бывали дни, когда мир вокруг неё пустел, и становился бесполезным. Лишь осознание, того что я нахожусь в другой комнате заставляло её жить нормальной жизнью. Не знаю испугало меня это или порадовало, но одно я знаю точно. Без опоры, Амелия никогда бы не справилась

Мы провозились ещё час. Студия была просторной, но, когда мы всё-таки перетащили все вещи, здесь резко уменьшилось пространство. Я тяжело выдохнула, понимая, что за один день мы не управимся, поэтому решила начать с самого главного. А первым нужно было обозначить, где Амелия могла бы спать.

— Куда это можно убрать? — показав пальцем на большие пакеты, завалившие диван, спросила я.

— Это, скорее всего, одежда, — ответила она, открывая первый пакет и медленно расплываясь в улыбке. — А нет, тут пластинки.

— Серьёзно? — удивилась я, подмечая, что тут в половине коробок были либо кассеты, либо какие-нибудь пластинки. Всё остальное были книги. — Почему ты до сих пор это не выкинула? Они сколько лет пылились на чердаке! Я думала, там всё сгорело.

— Rolling stone к сожалению, точно. — с грустью произнесла она, поднимая одну из коробок и ставя её возле книжного шкафа.

Это была уже четвёртая коробка с книгами. Я была удивлена,