class="book">— В наказание ты будешь приходить к нам и пить с нами чай, — сказала она, и все рассмеялись.

— Правду писала Видящая, вы были самой замечательной женщиной, — прошептала я, глотая слезы.

***

— Ксено, это ужасное будущее, его нельзя допустить. Нужно сделать все возможное, чтобы его не было. Ты посмотри, это же искалеченный ребенок.

— Я вижу, моя редисочка, но что мы можем сделать?

— Нужно связаться с нейтралами и показать им воспоминания. И наши, и этой девочки. Такой реальности быть не должно. Я нормально отношусь к магглокровкам, ты знаешь, но это уже перебор.

— Согласен, любимая, давай попробуем…

***

— Рон, ты не должен плакать, братья лишь хотят тебе помочь. Ты же будешь ближайшим спод… другом самого Гарри Поттера, и поэтому ты должен быть сильным и смелым, чтобы повергать в бегство проклятых Пожирателей одним взглядом!

— Но… но…

— Нельзя быть слабым, Рон. Пожирателям наплевать, что ты маленький, они коварны и страшны, даже когда улыбаются.

— Слушай сестренку, Ронни, — говорит Фред.

Почему-то я легко различаю наших старших братиков. Они очень хорошие и очень нас любят. Поэтому Фред и Джордж испытывают нашу силу духа всякими зельями и конфетами. Я очень-очень благодарна им.

— Фред, Джордж, немедленно в свою комнату, вы наказаны!

— Прости их, мамочка, ведь они не хотели ничего дурного. Укрепляя нашу с Роном волю, они учат терпеть боль, чтобы потом проклятые Пожиратели не могли нас сломать круциатусами.

Из воспоминаний Молли Уизли:

Джинни росла странной девочкой. Она очень любила братьев и оправдывала любые их «шуточки», считая, что они поступают правильно. Девочка старалась делать абсолютно все возможное, чтобы помочь мне, никогда не капризничала, что очень странно для ребенка ее возраста. То, что она говорила, иногда отдавало фанатизмом, но Альбусу это нравилось, поэтому мы молчали. Я никогда не наказывала Джинни, потому что однажды, когда я за что-то рассердилась на нее и сказала о наказании, в глазах моей доченьки появился такой ужас, что я не смогла даже в угол ее поставить.

***

Мне уже одиннадцать, скоро я поеду в Хогвартс, чтобы встать рядом с Великим Поттером в его священной борьбе. Сегодня мы с мамой идем на Косую Аллею за покупками, и мама обещала, что я смогу увидеть Великого Поттера, а если повезет, то даже потрогать его.

Действительно, братья спасли Поттера от его родственников, потому что даже магглы могут продаться Тьме, как эти его Дурсли. Великий Поттер такой же, как его изображали картины про детство Героя — худой, в одежде не по размеру, просто идеал.

— Простите, — обращаюсь я к нему, поклонившись. — А можно вас называть Гарри?

У меня все замерло в груди, потому что обращаться по имени к Великому Поттеру — это очень смелый поступок. Но он просто улыбнулся мне и разрешил.

Из воспоминаний Гарри Поттера:

Джинни Уизли меня пугала. Она смотрела на меня с таким восторгом, как смотрят в церкви на иконы. То, как она мне кланялась и как ко мне обращалась… Возникало ощущение, что я для нее какое-то божество, а не просто Гарри. Девочка не болтала, но смотрела на меня своими глазищами и только иногда прикасалась с таким видом, будто я Иисус Христос. Это было очень страшно.

На Косой Аллее мы увидели Локхарта, который Беспамятный Павлин. О нем еще басня существует. Но маме очень нравились его книжки, поэтому я старалась сильно не кривиться. А потом наш героический папа побил Малфоя. Я впервые увидела мерзкого Малфоя так близко. Этот поганый чистокровка в блестящей одежде производил впечатление павлина, а его выражение лица просто просило кулака.

— Папочка, вымой, пожалуйста, руки, — протянула я папе флягу с водой.

— Зачем, Джинни? — спросил меня папа.

— Чтобы ты не подцепил какую-нибудь заразу от этого мерзкого чистокровки.

Папа очень удивился, но руки вымыл, а братья показали мне большой палец, одобряя, видимо, что я подумала о папиной безопасности. Папа улыбнулся и купил всем мороженого, Гарри тоже улыбался. Мне было очень приятно смотреть на Великого Поттера, но я все равно старалась не сверлить его взглядом, ведь у нас вся жизнь впереди, успею еще насмотреться.

Поверить не могу, я сижу и кушаю за одним столом с Великим Поттером! И он мне улыбается, скромно, но с такой добротой. Совсем скоро нас увезет красивый поезд в новую жизнь. В прошлой жизни я, как мерзкая чистокровка, была обязана ходить в школу с пяти лет, так было установлено еще Железной Грейнджер, чтобы меня могли правильно воспитать, а здесь все учатся с одиннадцати лет.

Ой, я же увижу и Железную Грейнджер, и Неутомимого Лонгботтома! Опять хочется визжать от радости. Мама, правда, очень хорошо показала мне, что я пока недостойна Великого Поттера, купив новую мантию. Наверное, она права, и мне придется очень сильно стараться, чтобы стать достойной.

========== Путь в новую жизнь ==========

Мы с Видящей расположились в купе, я не посмела пойти посмотреть на Великого Поттера и Железную Грейнджер. Даже немного завидую брату, хотя это плохо — завидовать. За зависть можно нарваться на неприятности… Ой, я и забыла, здесь же нет Службы Порядка еще.

— Видящая, твоя мама не умерла, правильно?

— Да, Джинни, ты мне очень помогла и за это можешь называть меня просто Луна, хорошо?

— Но… это же… — я не могла найти слов от такого предложения.

— Накажу, — с угрозой в голосе сказала Видящая.

— Хорошо, Луна, как скажешь.

Из воспоминаний Полумны Лавгуд:

Я очень быстро поняла, что Джинни пришла издалека, а потому находится в плену своих представлений. Поэтому ее было очень просто заставить себя вести по-человечески, достаточно было только показать свое неудовольствие, и она сразу становилась послушная. Интересно, что у них там за наказания такие, что она так этого боится… Или, может быть, это я такая страшная?

Когда мы проехали полпути, появилась Железная Грейнджер. Луна едва успела меня поймать и заставить сидеть в кресле, потому что это же сама Грейнджер…

— Девочки, вы Гарри не видели?

— Нет, госпожа, но, может быть, он там, где мой брат?

Луна меня держала обеими руками, не давая ни встать, ни поклониться.

— Что это с ней?

— Она