умирал.
— Нет. — Ниас отрицательно покачал головой — Я не должен здесь находиться, и я хочу, чтобы все было по-честному.
— Я понимаю.
Ниас вложил в ладонь творца узкий шестигранный клинок из белого обсидиана. Юки сразу понял, чего от него хочет ангел, только пальцы предательски задрожали.
— Давай. — подбодрил его черноволосый, улыбнувшись — Сразу в сердце, я помогу.
— Один вопрос. — демиург посмотрел в его серебристые глаза — Зачем тогда ты сделал вид, что подчинился Берте?
— На это были причины. — ответил Ниас — Во-первых, я хотел понять, в каком окружении я оказался и что им на самом деле от меня нужно. И не существовало лучшего способа узнать, какие они на самом деле, чем прикинуться предметом. Я наблюдал за живыми, копировал их эмоции, поведение, это было не сложно. Во-вторых, я хотел показать Корину наглядно истинное лицо его ученицы, словам бы он не поверил.
— А почему тебя заботил Корин?
— И сам не знаю. — ангел пожал плечами — Может, он напоминал мне подсознательно кого-то. В любом случае, я оценил его, сильного и смелого человека, к тому же, он был хорошим воином, ни разу не нарушившим свое слово и не причинившим никому вред зазря. Он не был жестоким.
— Ясно. — демиург судорожно вздохнул.
— Не бойся. — ангел придержал его руку с клинком, направляя острием себе в сердце — Это не страшно, я помогу. Все будет быстро.
Никита несколько испуганно кивнул, сказать больше ничего не смог, слова застревали в горле.
— Прощай, Икинтар. — ангел дернул его руку на себя, острие вошло прямо в сердце.
Ниас судорожно выдохнул и обмяк, падая на спину. Клинок из белого обсидиана остался в руке демиурга, по узкому шестигранному лезвию на дрожащие тонкие пальцы медленно стекала яркая, мерцающая ангельская кровь. Юки опустился на колени возле распростертого тела и провел пальцами по остекленевшим серебристым глазам, закрывая веки. Он плакал, но эти слезы не были слезами горя, скорее уж тихой печали.
— Не прощай, Ниас. До свидания.
Мертвый мир с шестью лунами встретил его тишиной, но эта тишина не была зловещей, наоборот, она приносила чувство покоя. Тихие шаги по выжженной земле не нарушали ее, и даже зов слышался в ней гармонично.
— Роир. — позвал Юки.
— Я здесь, Икинтар.
Юки обернулся, с улыбкой посмотрел на ангела и сел прямо на землю, скрестив ноги. Ангел последовал его примеру, он молчал, но раскосые серебристые глаза смотрели на творца выжидающе.
— Спасибо. — искренне произнес Никита — Спасибо за то, что спас меня, когда я был младенцем, и за то, что ждал меня тут, отказавшись от перерождения. Тебе больше не нужно ждать. Я принял себя таким, какой я есть, я понял, что должен сделать. Ты и Дани можете отправляться спать, а я позабочусь об остальном. Обещаю, что все будет так, как и должно быть.
Роир не перебивал его, он слушал внимательно слова демиурга. И по мере того, как Юки говорил, образ мертвого ангела становился прозрачнее.
— Уходи, Роир. — сказал демиург.
Ангел улыбнулся ему в ответ и рассыпался маленькими белыми искрами. Целый рой белых светлячков устремился вверх, к шести лунам, освещавшим мертвый мир своим тусклым, неживым светом.
— Даниэс, один вопрос. Чему ты улыбался перед смертью?
— Я радовался тому, что умираю не в одиночестве. — улыбнулся демоненок.
Следом за белыми искрами вверх порхнули маленькие искрящиеся алые снежинки — Даниэс. Не было никаких рвущих сердце прощаний.
Демиург проводил их взглядом, поднялся на ноги:
— Теперь я остался один.