Прежде чем удалось найти первое, совсем не идеальное, решение, с ума успели сойти тысячи человек. Все они говорили об одном: что-то пришло к ним из темноты. Поначалу это напоминало самый массовый из случаев массового психоза. Вскоре, когда сообщения стали поступать из самых отдаленных точек земного шара, версию психоза пришлось отбросить.

  На какое-то время мир погрузился в безумие. Истинное - в случае тех, кто особенно приглянулся новым жителям теней, - но также и в пучину паники. Что это, откуда оно взялось, почему? Ответа не было. Тени говорили (а со своими любимцами они говорили чересчур даже много), но рассказывать о себе не торопились. Не удавалось даже понять, по-настоящему ли они разумны.

  Самым простым оружием казался свет. Осветить все мощными лампами, не оставляя темноте шансов. Однако где свет, там и тень, а находиться в местах, озаренных так ярко, что нет ни клочка тени, долго невыносимо. Тогда-то Вернер Цао - наполовину немец, наполовину китаец, молодой, но уже перспективный исследователь, - и предложил свои лампы.

  Устройство работало, удивительно хорошо. Собранная Цао лампа совсем не слепила, и ее можно было приглушить настолько, что любой сумел бы уснуть. Оставалось лишь тусклое, еле заметное свечение. Даже оно, однако, без труда прогоняло то, что жило теперь в тенях.

  Вернер продемонстрировал свое изобретение, так, чтобы все смогли убедиться в эффективности, а после сделал правительству небывалое по дерзости предложение. Технологию производства он выдать отказывался и хотел производить лампы сам. 'Я бы оформил патент', - развел руками Цао, одетый, по такому случаю, в безупречный черный костюм, - 'но предпочел бы сохранить формулу изобретения в тайне'. И улыбнулся - самой паскудной из своих улыбочек.

  Сначала ему, разумеется, отказали. Для успокоения общественности было сказано, что проект не прошел испытаний.

  И мир снова погрузился в безумие, а безумие не щадило никого. Оно вообще было не переборчиво, и обычных жителей поражало куда чаще, чем жителей высокопоставленных. Но и тех пострадало немало.

  Поэтому, когда предложение Вернера все-таки приняли, мир достался ему слегка обезглавленным.

  Цао, впрочем, заявлял главной целью 'Megapolis Lux' не власть, а сохранение мира. Под этим предлогом и были основаны специальные подразделения, в лучшем из которых так высоко ценили Дина Райдо. Хаос требовал организации, а страх породил чересчур много хаоса. Не все отказывались от явных претензий на верховенство так, как Вернер Цао.

  Со временем, когда тени - вернее, их новые жители - начали отступать, эта его изначальная позиция оказалась Цао очень на руку. 'M-Lux' начала понемногу менять профиль, производя, кроме множества ламп и излучателей разного калибра, и другие полезные вещи. Вернер думал о будущем, о годах, когда (и если) тени снова станут необитаемы.

  Ведь общительные пришельцы, кажется, наконец, поняли, что им не рады.

  Постепенно из всех специальных подразделений осталось всего одно. Кто бы мог подумать, что, едва почуяв смерть Вернера, хаос всплеснется настолько. Кто бы мог предположить, что, вернувшись, Дин Райдо окажется нужен едва ли не больше, чем в старые времена.

  Дин так и не сменил черной кевларовой униформы, которую носил до исчезновения. Поверх нее он надевал кожаный плащ, в котором вернулся, порядком поистрепавшийся. И трепавшийся с каждым днем только больше. Но Вернер Цао не стал напоминать Райдо, что в его распоряжении широчайший спектр куда более практичной одежды.

  Как не стал пытаться завоевать искусной беседой лишнюю пару унций доверия. Человек, который сумел пронести свою личность сквозь ритуалы 'Хвоста кометы', несомненно, знал, зачем вернулся. И это очень дорого ему стоило.

  Новые умения Дина, впрочем, впечатляли.

  Тени и их жители пугали большинство людей, но были и те, кто считал, что к ним стоит прислушаться. Одна за другой в мире появилось множество сект и сообществ, которые хотели наладить контакт. Кто-то - посредством науки и технологий, а кто-то - старым, проверенным способом, к которому испокон веков прибегали желающие пообщаться с неведомым.

  Секта 'Хвост кометы' стояла где-то посередине. Но срединность в их случае не означала умеренности. Соединяя магию с технологией, они проводили безумные обряды, чертя кровью знаки в темных комнатах, стены и пол которых испещрены были микросхемами. С помощью этих ритуалов они хотели начать диалог с тенями. А может, и получить от них что-нибудь в дар.

  И выходило так, что в случае с Дином Райдо обмен действительно состоялся.

  Райдо умел теперь излечить самые чудовищные раны, даже если они затянулись много лет назад. Он вернул глаз одному человеку и поднял на ноги другого; мог обратить вспять даже действие радиации. Но полученные способности раздирали его сознание изнутри, и Дину приходилось тратить всю волю, чтобы удержать под контролем хаос в своей голове.

  На счастье, Райдо не был медиком по натуре, а Вернер Цао больше не нуждался в целителе.

  То, что Дин снова с ними, удивляло в 'M-Lux' многих. Не все ему верили, и кое-кто как раз считал, что верить ни за что нельзя. Однако Вернера Цао никто не решился бы обвинить в излишней доверчивости; не то что в лицо - даже и за глаза. Поэтому тем сотрудниками корпорации, кому хватило ума (или трусости) не предать ее, оставалось только гадать, что же случилось с Дином после того, как он пропал полгода назад.

  В самом его тогдашнем исчезновении тоже было, что обсудить. Ведь в логово сектантов Дин отправился по собственной инициативе. Некоторые знали правду, другие догадывались, и история о том, как он пытался спасти Трис Далески и не сумел, цвела пышным цветом деталей.

  Вернер Цао знал, куда идет Райдо, но людей ему с собой взять не дал. Спасибо, что вообще согласился смотреть сквозь пальцы на самовольную миссию. 'Хвост кометы' тогда уже считали пережитком прошлого: руководителей схватили какое-то время назад, а ряды выживших членов постепенно редели. Мониторинг тех, кто еще оставался, и вела Трис.

  Для опытного