ПАК МИНГЮ КОВРИЖКА

Майклу Джексону,

Папе Римскому Иоанну Павлу II

и тебе

КОВРИЖКА

1

В прошлой жизни мой холодильник был футбольным хулиганом.

Думаю, это произошло так. Май 1985 года, Брюссель, Бельгия, стадион «Эйзель». Финал Кубка европейских чемпионов, «Ливерпуль» против «Ювентуса». Разъяренные английские фанаты штурмуют итальянский сектор, тиффози^[1] жмутся к стене. Обветшалая стена рушится. Тридцать девять человек раздавлены насмерть. Среди них один ирландец.

Очнулся ирландец уже на небесах. «Ё-моё!» — схватился он за голову в порыве дикого раскаяния. «Да, чел, не мешало бы тебе научиться охлаждать свой пыл. Вот что тебе нужно», — думал ирландец. Тогда Господь обратился к нему: «Как насчет холодильника?» — «Ура! — обрадовался ирландец. — Я все искуплю!»

На том и сошлись, и ярый поклонник «Ливерпуля» переродился в холодильник. Переходя из рук в руки, он достался мне. Вы думайте, как хотите, а я останусь при своем мнении.

Даже сейчас… иногда я вспоминаю первую брачную ночь с ирландцем.

Адская была ночка. Сначала я думал, что холодильник просто шумный. Потом я вдруг испугался: а не взорвется ли он? И сон мне был заказан. Маленький холодильник стучал, ревел и громыхал ужаснее, чем огромный завод. Куда канонадестее канонады, куда апокалиптичнее апокалипсиса. Я опасливо приложил ухо к стенке холодильника. Казалось, что внутри клокочет магма. Я тут же выдернул шнур из розетки. В холодильнике было шесть банок пива, большой контейнер с кимчхи и ореховое мороженое, недоеденное накануне вечером. Стояла знойная летняя ночь, не ночь — душегубка.

Какого черта продавец навязал мне эту рухлядь? Я был обижен и зол, как итальянцы, раздавленные рухнувшей стеной. Мне захотелось броситься в магазин подержанной бытовой техники и разбить этому несчастному банкроту все витрины, но… сначала мне надо было сделать кое-что другое. Не дать растаять мороженому, то есть съесть его. Я жутко не выспался, и вдобавок меня одолел зловонный понос, попахивавший грецкими орехами, поэтому я отправился в тот магазин только после обеда. Все окна и двери были наглухо закрыты металлическими рольставнями. «Закрыто на ремонт», — гласило объявление.

Когда я вернулся к себе, вся комната была наполнена «ароматом» кимчхи. Кислый запах привел меня в отчаяние, и я — была не была! — включил холодильник. Раздался сейсмический рев, будто нагрянули футбольные хулиганы. Стены дома задрожали. Боже, за что мне это? — подумал я. И в этот момент перед глазами пронеслась моя прошлая жизнь, закончившаяся весьма плачевно. Почем знать, вполне может быть, что я был несчастным итальянским болельщиком «Ювентуса» — жертвой Эйзельской трагедии.

2

Бог с ними, с прошлыми жизнями. В итоге с этим холодильником я прожил больше двух лет. Парень, ты чего? — возможно, подумаете вы. Но у меня не было другого выхода. Во-первых, тот несчастный банкрот, который продал мне холодильник, и вправду обанкротился, а во-вторых, со временем мы притерлись друг к другу. К тому же холодильник оказался неубиваемым. Пробовал ли я его разбить кувалдой?

Пробовал, ему хоть бы хны.

Были и плюсы — немилосердный грохот холодильника скрашивал мое одиночество. Я человек. А потому поддаюсь дрессировке. Судьба свела меня с этим холодильником летом, когда я окончил первый курс университета. Я помню, что тем летом проклятый индекс температуры и влажности достиг исторического максимума. Предки меня допекли, и я недолго думая ушел на вольные хлеба, сняв комнатушку рядом с университетом. Бок о бок я, холодильник, телевизор и магнитола стали ютиться в тесноте. Хотя в неимоверном реве холодильника ощущалось, пожалуй, лишь его существование и мое.

Моя квартира-студия располагалась метрах в трехстах от университета на крутом косогоре, поэтому никто — я клянусь — не приходил в гости. Были каникулы, и — я повторюсь — тем летом проклятый индекс температуры и влажности достиг исторического максимума. «Эй, студент, ну и что, что мы на холме, дорога-то отличная, асфальтированная, почему никто не приходит?» — вопрошал порой у меня хозяин пивной, которая называлась «Пивная на холме». Оказывается, у меня с ним была одна и та же проблема. «Действительно, почему?» — разминал я накаченные икры, поедая арахис. Зашкаливал проклятый «индекс душегубности» или нет — тем летом никто не приходил.

Меня терзало проклятое одиночество.

Именно одиночество, сдается мне, сдружило меня с холодильником. Я повторюсь — сейсмический грохот холодильника скрашивал мое одиночество. Я и он в «Квартире на холме». Холодильник оказался классным малым, как любой настоящий друг. Оказывается, плохих людей не бывает.

Это феноменально — впервые человек и холодильник стали друзьями, а ведь первый холодильник современного типа сошел с конвейера «Дженерал электрик» в далеком 1926 году. Я первый друг холодильника?! Как же заносчивы были мы по отношению к холодильникам! Есть ли в этом мире хоть один человек, который по достоинству оценивает жизнь холодильника? Люди, ау, немудрено считать себя единственными одухотворенными обитателями земных просторов. Присмотритесь внимательнее, и вы откроете для себя, что рядом с вами живет ХОЛОДИЛЬНИК.

Знайте, холодильник — личность!

А теперь, друг, прислушайся. И почувствуй! Чудесный круговорот: в компрессоре, испарителе и теплообменнике происходит удивительная циркуляция. Однажды я проникся этим движением, и с того момента холодильник очаровал меня. Я не берусь утверждать, что это произошло в первые дни нашего знакомства. Ведь я заблуждался как миллионы и миллиарды землян: «МИР ОХЛАЖДЕНИЯ?! — ДВАЖДЫ ДВА». Я наивно решил утихомирить свой холодильник, и это послужило началом. Сейчас я знаю, что это было тухлое дело, но тогда я позвонил в сервисный центр с требованием произвести срочный и качественный ремонт. Я не оправдываюсь, на моем месте вы поступили бы точно так же.

Быстро и качественно? Держи карман шире. Ремонт тянулся долго и нудно. Началось с проверки ТЭНа^[2] оттайки, продолжилось заменой различных деталей, а закончилось промывкой капиллярной трубки. Комната была завалена запчастями, происходило это между самым и самым-самым жаркими днями лета. На протяжении четырех дней наведывался ко мне мастер, и каждый раз он говорил что-то новое. В первый раз — «ВСЕ, ПОРЯДОК». Во второй раз — «СТРАННО». В третий — «КУПИ ЛУЧШЕ НОВЫЙ». В четвертый раз он пролепетал едва слышно: «Я УМЫВАЮ РУКИ».

Грохот нисколько не