— Приближается одна из летних гроз, обычных в этих горах, — просто объяснил он. — Я сейчас отрегулирую отражатель, чтобы он не доставил нам неприятностей, когда прибудет.
— Но, месье, это испортит наблюдение! Даже когда он отступит, воздушные потоки зи будут ужасными! — воскликнул Фламбо первыми словами, которые он произнес в ту ночь.
Факсуорти ничего не ответил, но жестом пригласил их выйти на небольшой балкон на восточной стене здания. Он указал пальцем на луну, которая медленно затмевалась. Следуя его движению, остальные посмотрели в том же направлении. То, что они увидели, было призрачным цилиндром слабого свечения, исходящим из маленькой башни на крыше и уходящим в космос, насколько хватало глаз!
— Рассеивающий луч, — кратко объяснил их проводник. — Эфирные волны сороковой октавы, которые обладают свойством изгонять всю материю со своего пути. Дальность действия этого луча в атмосфере составляет около шестисот миль, и до тех пор, пока телескоп находится на своем пути, он эффективно устраняет все помехи от атмосферных или метеорологических условий.
Последовавшее за этим удивленное молчание было нарушено только сдавленным “Боже мой!” Фламбо. То, что один человек мог сотворить столько чудес, казалось почти невероятным группе выдающихся ученых.
Тишина не была нарушена, даже когда их проводник повел их обратно в диспетчерскую. Он быстро поднял колоссальный телескоп в зенит, где все еще мерцала огромная красная звезда. Синхронно неземная полоса света на куполе качнулась вверх, пока не остановилась в том же направлении.
Снова первые две вакуумные трубки вспыхнули светом; снова этот странный луч свечения упал с потолка, и на экране появилось изображение большой красной звезды, увеличенной до диаметра бейсбольного мяча. Еще две трубки, и изображение увеличилось вдвое. Теперь на его тускло-малиновой поверхности можно было различить сложную сеть тонких линий.
Вакуумные трубки включались в цепь по две за раз, и изображение постоянно увеличивалось в размерах и деталях. Вскоре он занял весь экран. Теперь были видны только участки поверхности, и постепенно эти участки уменьшались в размерах по мере того, как они становились все более и более четкими в деталях. Теперь вид открывался с кажущегося расстояния в миллион миль, теперь в тысячу, теперь в пятьсот.
И постепенно тонкие линии увеличивались в ширину, пока только две из них, теперь широкие охристые полосы шириной в два фута, не пересеклись в середине экрана в виде большого круглого пятна. Центр этого пятна был густо усеян маленькими черными точками, которые резко блестели, отражая солнечные лучи.
МАРС НА ВЫСОТЕ 10 000 ФУТОВ
Затем без предупреждения Факсуорти включил все оставшиеся в банке трубки, кроме двух. Мгновенно изображение на экране исчезло в темноте, и на его месте появилась удивительная сцена. Там, как будто с высоты птичьего полета в десять тысяч футов, раскинулся огромный город.
Они смотрели вниз на огромные здания высотой в тысячу футов, над которыми грациозно проносились рои огромных дирижаблей. И палубы были покрыты крошечными фигурками!
Две последние лампочки вспыхнули, и изображение появилось на видимом расстоянии пятидесяти футов. Крошечные фигурки были мужчинами. Идеальные мужчины замечательного телосложения, с точеными лицами. Они были одеты в одежду, напоминающую ту, в которую был одет легион Цезаря столетия назад. Там также были женщины, все великолепной формы и внешности, одетые в изысканно раскрашенные платья, которые переливались на солнце мириадами переливчатых оттенков.
Последние две трубы снова погрузились во тьму, и вид вернулся к первоначальной сцене высотой в десять тысяч футов.
Почти незаметным движением руки на рычаге он превратил мелькающий на экране пейзаж в великолепную панораму.
И пока они осматривали поверхность умирающей планеты от полюса до полюса, поднявшаяся буря поднялась и опустилась на вершину горы. Сверкали молнии, и гром сотрясал обсерваторию, но они были так поглощены открывшейся перед ними чудесной сценой и так защищены от помех безмолвным, ужасным лучом снаружи, что совершенно не обращали внимания на помехи.
Теперь на экране простиралась огромная красная песчаная пустыня, теперь водный путь, теперь другой город (всегда расположенный на пересечении двух каналов), и поэтому с расстояния в тридцать три миллиона миль они рассматривали поверхность планеты от покрытого льдом севера до покрытого льдом юга. Внезапно их взору предстала высокая вершина огромной горы, увенчанная огромным черным пятном.
Умелой рукой Факсуорти вернул изображение в центр экрана. Черное пятно представляло собой огромное здание, полностью закрывающее вершину горы и возвышающееся на пятьсот футов в воздух — почти точная копия здания, в котором они стояли. И с его вершины огромный луч неземного свечения резко вырвался в космос! Снова вспыхнули две последние лампочки, и они посмотрели вниз, в полированную чашу огромного вогнутого зеркала диаметром двести футов.
— Видите ли, — многозначительно сказали ученые, — невидимые глаза всегда наблюдают за нами из космоса, и они делают это на протяжении бесчисленных веков.
Затем буря снаружи разразилась в полную силу. Молнии сверкали быстрыми потоками, и гром отдавался эхом и повторялся с могучим грохотом.
Внезапно вспышка ослепительного света упала с неба на башню на куполе. Частично расплавленный металл поддался весу, и большой луч медленно опустился по широкой дуге на землю. Была серия ужасных сообщений о том, как он разорвал гору на части своей могучей силой.
В комнате внизу изображение на экране больше не было четким и четким, оно было полностью скрыто массой кружащегося серовато-зеленого цвета. Затем, когда ужасный грохот разорвал воздух, Факсуорти издал ужасный крик. “ЛУЧ!” — завопил он и прыгнул в дальний конец коммутатора! Но было уже слишком поздно!
Внезапно накренившись, существо на крыше полностью упало на перпендикуляр. Раздался второй ужасный грохот, когда он разорвал на части все на своем пути, вырывая самые жизненно важные органы тонкого аппарата, который дал ему жизнь! Потом стало темно.
И вверху в дикой ритмике громовые барабаны Природы раскатили победный рев над разбитыми осколками