страдания, чтобы умереть?

– В мир радости, чтобы жить. В себя – ты и есть ад, и рай тоже ты. Не бойся, смерти нет, есть только жизнь.

– Смерти нет, есть только жизнь, – повторил он, становясь мной.

– В мир радости, чтобы жить, – повторил я, становясь им.

И меня накрыла мягкая, тёплая, добрая тишина, в которой не было никого. В которой мне не было нужды знать, кто я, в которой я всё забыл…

…Я вспомнил это много-много лет спустя, когда мы с моим сыном хоронили его мать и мою жену. Она разбилась на машине. Ей не стоило садиться за руль, потому что она всегда боялась именно так и умереть, погибнуть в автокатастрофе. Но теперь мы уже не в силах вернуть её назад, в нашу жизнь.

Так я сказал своему сыну. Ему хоть и только пять, но он всё понял, он умный и смелый мальчик. Смелый, потому что не боится смотреть жизни в лицо. Даже когда она примеряет на себя образ смерти.

– Мама жива, – произнёс он твёрдо, утирая слёзы. – Её нет здесь, но она жива.

– Верно, сынок, – я ласково погладил его по головке. – Смерти нет, есть только жизнь. Мы всегда возвращаемся в мир радости, чтобы жить.

Ах, да. Вспомнил я всё это, когда увидел лицо на памятнике рядом с могилой жены. Того человека звали Василий Иванович Петров, годы жизни 20. 06. 1941 – 19. 06. 2014.

Когда-то я был им. Или он был мной. Не важно.

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/