Борис Николаевич Флоря Русско-польские отношения и балтийский вопрос в конце XVI — начале XVII в.

Введение

Завершившееся к концу XV в. объединение земель Северо-Восточной и Северо-Западной Руси в рамках единого Русского государства стало важной гранью в истории Восточной Европы. С этого времени началась борьба за воссоединение с Россией белорусских и украинских земель, большая часть которых на протяжении XIII–XIV вв. была завоевана Великим княжеством Литовским. На рубеже XV–XVI вв. имел место целый ряд русско-литовских войн, в ходе которых в состав Русского государства вошли Левобережная Украина и Смоленская земля. Затем во взаимоотношениях между Россией и Великим княжеством Литовским наступил более чем 20-летний мирный перерыв, а когда в начале 60-х годов XVI в. открытый конфликт между ними возобновился, то главная арена борьбы неожиданно переместилась на территорию Прибалтики.

Особое значение, которое приобрел вопрос о Прибалтике во внешней политике России и Великого княжества в середине XVI в. было обусловлено тем, что через Прибалтику проходили главные торговые пути, по которым осуществлялся экономический обмен между странами Западной и Восточной Европы. На протяжении XIII–XV вв. характер этого обмена оставался довольно устойчивым, а ассортимент немногих вовлекавшихся в обмен товаров постоянным. Страны Восточной Европы обменивали свою пушнину и воск на поступавшие в Запада соль, сукно, серебро и цветные металлы. Начиная с последних десятилетий XV в. характер обмена стал существенно меняться.

Наиболее четко наступившие перемены обозначились в развитии внешней торговли России. Прежде всего резко расширился ассортимент товаров. Наряду с пушниной и воском среди предметов русского экспорта появились, а вскоре и заняли доминирующее положение лен, конопля, сало, кожи, ворвань.

Тем самым сильно увеличился объем внешнеторговых связей и возрос их удельный вес в экономическом развитии страны^[1].

В этих условиях для Русского государства все более необходимыми становились непосредственные экономические контакты со странами Западной Европы. Между тем режим торговли, установленный в Прибалтике сначала Ганзейским союзом, а затем немецким патрициатом ливонских городов, исключал возможность подобных контактов и устанавливал обязательное посредничество ливонского купца при осуществлении торговых сделок^[2]; тем самым большая часть торговой прибыли оседала в руках немецкого купечества Прибалтики. Одновременно и доходы от обложения торговли, которые русское правительство могло бы использовать в своих интересах, обогащали казну иностранного государства. Нетрудно видеть, что подобный режим торговли ущемлял экономические интересы России и с ростом ее связей со странами Запада становился все более серьезным тормозом на пути развития страны.

Этим, однако, дело не ограничивалось, и вред, наносившийся Русскому государству подобными порядками, усугублялся еще целым рядом обстоятельств.

Во-первых, с постепенным развитием техники в целом, в особенности военной техники, к XVI в. уже приобрел известную остроту вопрос о наличии соответствующей сырьевой базы, необходимой для производства различных видов вооружения. С этой точки зрения положение России было очень уязвимым: в стране практически отсутствовала добыча цветных металлов (меди, олова, свинца)^[3], а производившегося железа было далеко не достаточно, так что еще в XVII в. железо высших сортов ввозилось из-за границы^[4]. Таким образом, возможность производства вооружения в России в огромной степени зависела от контактов со странами Западной Европы. Ливонский орден, владевший территорией Прибалтики, заинтересованный в ослаблении военных сил России, стремился этим контактам всячески препятствовать, периодически устанавливая запрет на ввоз в Россию металлов и оружия^[5]. Если учесть, что другое государство, лежавшее на путях из России в Европу, — Великое Княжество Литовское — по аналогичным причинам также отнюдь не поощряло ввоз в Россию «стратегических товаров», то возникала ситуация, чреватая угрозой государственным интересам России.

С развитием техники одновременно усиливалась потребность России в специалистах, которые могли бы наладить новые виды производства, в частности горного дела. Однако попытки русского правительства привлечь на службу иностранных специалистов также натолкнулись на резкое сопротивление Ливонского ордена, который категорически отказался пропустить нанятых мастеров через свою территорию^[6].

Нужно отметить также, что отсутствие выхода к Балтийскому морю ограничивало русское правительство в дипломатических сношениях с рядом государств Западной Европы. Если учесть, что отношения России с Великим княжеством Литовским часто носили напряженный характер, то очевидно, что одновременное обострение отношений с Ливонским орденом (а это было очень возможным ввиду его враждебной политики по отношению к России) по существу могло парализовать деятельность русской дипломатии в странах Западной Европы. Пытаясь найти выход из создавшегося положения, русское правительство уже в первых десятилетиях XVI в. стало направлять посольства в Европу кружным путем через Белое море. Такие путешествия были, однако, возможны лишь в течение трех месяцев в году и сопряжены с большими опасностями.

Наконец, не имея выхода к морям, Россия не могла создать свой флот. В то время когда политическая роль морских средств ведения войны с бурным ростом кораблестроения после начала эпохи географических открытий стала стремительно возрастать, Россия оказалась и в этом отношении в стесненном и неравноправном положении по сравнению с ведущими европейскими государствами. Можно констатировать, что отсутствие свободного выхода к Балтийскому морю наносило большой ущерб как экономическим, так и государственно-политическим интересам России и ущемляло ее положение как великой державы.

Для другого восточноевропейского государства — Великого княжества Литовского вопрос не стоял так остро. Необходимые специалисты, предметы вооружения, металлы могли свободно поступать в Великое княжество через территорию Польши, с которой оно было связано династической унией. Режим торговли, установленный в Прибалтике немецким патрициатом, наносил, однако, несомненный ущерб и его экономическим интересам.

В развитии внешней торговли Великого княжества Литовского нельзя