наблюдая языки полуденного пламени в чистом небе, долго думают о чем-то своем, а после, непринужденно так, прищелкнув языком или открыв один глаз больше другого, выдают, прерывая свои размышления толстой рыжей кошкой: «Да… Вот так Гражданин мандариновой губернии! Да он буквально был создан для того, чтобы ходить с этим фиолетовым пакетом, как с Дитем, в зубах». А кот с тех пор как будто и правда погрустнел и поменялся. Но не будем пока что об этом. Илай же получил кличку не менее весёлую: Алекс стал называть его Пратакуп, ведь, когда начальник литовского рынка вызвал Илая к себе в кабинет, под потолок, для разбирательства, то стал грозиться все больше каким-то протоколом, да так слышно, так слышно, что услыхал даже и Алекс внизу. Но начальник был сам не местный и произносил это слово с каким-то гаванским акцентом: «Пратакуп! Ты у меня получишь пратакуп, слюшай!» Пратакуп и Капа, но дело не в этом, тем более что кот, похоже, решил отомстить Алексу. Беда, а такие, столь старнно начавшиеся дела, никогда не заканчиваются понятно, что кот перепутал того, кому будет мстить, и отомстил Илаю. Пока ребята строили планы по поводу своей булочной, да и просто, пока они строили саму булочную, кот начинал разрабатывать свой волшебный план.

***

Но небольшое лирическое отступление на сегодня. Конечно, не все в мире так просто, но порою кажется, что именно благодаря возможности всего-всего, чего только ни пожелаешь, в нашей жизни, мы ощущаем себя именно теми, кто мы есть. И это не всегда приятные ощущения. Говоря в конечном счете, ощущение себя не в своей тарелке, какая-то, быть может, неразбериха в себе, возможны потому и только потому, что эти состояния легко убираются. Застой может происходить только там, где избавление от этого застоя в самом его начале-попросту плевое дело. И как раз потому, что для избавления от любого застоя, психологического ли, физического или духовного, не нужно прилагать почти никаких усилий: максимум месяц работы, люди годами не могут от него избавиться. Дело в том, что, с одной стороны, застой, безусловно, вызывает тяжелые ощущения у нас в голове, сильно, как камень, свалившийся с Прикистулена, давит на наши надежды, и мы на подсознательном уровне думаем, что ради избавления от столь негативных эмоций следует приложить какие-то коллосальные усилия. А, с другой стороны, никаких усилий прикладывать и не надо. Нужно лишь полностью решить для себя, что отныне ты сильный, или отныне ты победитель по жизни и выиграваешь любой вызов, за какой ни берешься, как, конечно, пройдет месяц или два тяжелой работы, но после ты станешь именно тем, кем себя и предствлял, почувствуешь именно те чувства, которые всегда хотел чувствовать. Поэтому никогда не стоит бояться своих желаний. Хочешь ты, к примеру, жить, как живут люди в Швейцарии, и в своих мыслях испытываешь непомерное счастье от того, что у тебя будет собственная корова. Но ты рассказываешь эту историю одному человеку, потом другому, третьему, четвертому, пятому, и все поголовно отвечают, что это очень абсурдная идея-жить в самом современном коттэдже и при этом иметь корову. А, между тем, все именно так, как есть, а те люди просто не знают всей силы человеческого сознания. Вот если ты хочешь, чтобы был у тебя самый современный коттедж и корова, если ты понимаешь, что именно это сделает тебя счастливым, так тому и быть. «Но, раз это все же истинные, правдивые желания, так почему же тогда, если мы вдруг отказываемся от них, они больше никогда-никогда и не приходят к нам в голову?»– спросите вы. Именно потому, что вы сами их оттуда и выгоняете. Именно потому, что вы перестали считать их своими сокровенными желаниями, они и перестали для вас быть таковыми.

Однажды Илай, после трудного, но столь приятного для его молодой души рабочего дня, шел по старому Вильнюсу, неспешно прогуливаясь той походкой, которая всегда помогает людям почувствовать, что именно в сегодняшнем дне и именно в этих чуть потертых, но столь родных кедах и заключена вся их человеческая сила. Уже темнело, а, я напомню, на дворе стояла настоящая литовская зима. А мороз, он ведь ни с того ни с сего возьми, да и жахни прямо по вашим распустившимся побегам мечтаний. Хотя, справедливости ради, стоит добавить, что настоящие побеги даже при таких условиях продолжат еще расти. Но Илай шел, вспоминая, как Алекс сегодня уронил коробку с пончиками, а после и он сам, отличившись, умудрился разбить витрину лавки. Илай шел, переживал заново эти события и осознавал что-то очень важное, примерно то, что осознает голубь, забравшийся отогреться к вам в подъезд. Он вдруг начинал понимать, что все в этой жизни довольно просто, нет ничего сверхъестественного, и если ты хочешь быть, то просто будь, а все преграды, что встретятся на твоем пути-на то и преграды, чтобы пролезать все дальше и дальше вверх. Илай шел, глядя на пожелтевише фонари этого алого, в разводах, закатного пепла, и понимал, что пока человек не сошел со своего пути, любая трудность, возникшая на его дороге, отталкивает его настолько вверх, насколько он сам того захочет. Илай был абсолютно непринужден и полностью счастлив. Он не думал о том, что стоит жить сегодняшним днем, возможно, как раз потому, что действительно им жил. Но все, что бы мы ни сделали в нашей жизни, так или иначе вернется к нам бумерангом обратно, а потому именно сейчас, когда Илай меньше всего ожидал, он встретил на своем пути кота, рыжего, с ворсистым ошейником и чуть изжеванной ручкой фиолетового пакета в зубах. Кот был сейчас в таком настроении духа, когда люди берут и, даже не размявшись, кладут горы на лопатки. В мгновение ока кот без слов вцепился в ногу Илая, и через пару секунд, когда небо, волны, люди, осознали, что происходит, началась настоящая драка. Илай хоть и не верил в магию, но, согласитесь, если на улице фонарный столб ожил и вдруг напал бы на вас, вы в соответствии с инстинктом самосохранения начали бы с ним драться. А тут-вполне реальный, быть может, чуть бешенный литовский кот. Обычное явление! Бывает же так, что по весне, когда у ворон только-только рождается потомство, они стаями прыгают на человека и пытаются у него отобрать хлеб. Бывает и так, что люди, не на жизнь, а на смерть сходятся в непредвиденном ими еще пятнадцать минут назад бою, чтобы выпустить весь свой пыл. Ничем не хуже и наша парочка. Спустя пятнадцать минут герои уже сидели в литовском кафе в Ужуписе, этаком раойне для художников, в котором легализована марихуанна, и пили кофе.

–Ну, вот зачем ты меня обманываешь,-говорил ему кот, закинув свой хвост за спину, как порою бизнес-леди делают тоже самое со своею ногой,-разве я и так не вижу по твоим фальшивым, морозным глазам, что ты меня обманываешь? Разве я