Юлиус.

– Вернется? – озадаченно переспросила госпожа Дубравка, но затем, видимо, поняла, что он имеет в виду.

– Простите, – сказала она, – мне кажется, я ввела вас в заблуждение.

– Как это? – удивился господин Путник. – Вы же сказали, что я смогу его увидеть. Он не вернется сегодня? А могу ли я спросить вас, где он?

Госпожа Дубравка встала из-за стола. Наш гость тоже поднялся, как мне показалось, снова недоумевая. Сейчас еще решит, что его выпроваживают, подумала я.

– Пойдемте, пойдемте, – позвала госпожа Дубравка, направляясь на балкон.

Господин Путник последовал за ней. Я подобралась поближе, чтобы не упустить ни одного слова.

– Вы сказали, что вам в городе все время кажется, что Юлиус везде, да?

Господин Путник кивнул.

– Так работает Орден. Но это не настоящий Юлиус. Это тот Юлиус, которым он хотел стать. А настоящий Юлиус здесь. И, да, здесь он действительно везде.

Она вдруг замолчала и отвернулась. Потом снова заговорила, глядя куда-то в морскую даль:

– Как же мало от такого большого человека остается пепла… но когда развеешь его над морем, он вдруг становится даже больше, чем был когда-то. Он теперь и в этих волнах, и в этих облаках, и в ветре. Он теперь повсюду в воздухе, а значит, он сейчас даже в солнечном свете…

Когда я провожала нашего гостя, то не удержалась и спросила, нашел ли он в итоге здесь то, что искал. Он задумался, вежливая улыбка соскользнула с его губ, и принялся молча завязывать шнурки на пыльных ботинках, присев на стул в прихожей. Я, было, решила, что мой вопрос показался господину Путнику слишком неуместным, и ответа не будет. Он встал и повернулся ко мне, рассеянно глядя как-то сквозь меня. «Когда мы с госпожой Дубравкой вышли на балкон, там, наверху, и она сказала, что наш Председатель сейчас повсюду – и в морских волнах, и в облаках, и в ветре, и даже в солнечном свете – я смотрел вокруг и пытался… пытался увидеть его во всех этих вещах. Мне это так и не удалось. Но я понял, что рядом со мной стоит человек, который видит».