кому это нужно?

– Настала пора становиться взрослым, отрок, – глухо прозвучал голос Тэрвиса из-под шлема. – Ты показал себя доблестным воином. Благодаря твоим деяниям наше королевство прекратило войну с орками Тар-О-Канга. Но всему свое время. Пора тебе показать себя в своем мире. А наш навсегда останется в твоих воспоминаниях. Прощай.

– Прощай, Примиряющий-народы. Лес больше никогда не будет таким. Он станет обычным, даже для тебя. Пришло время нашим мирам разъединиться, – закончил Агронак.

Внезапно Митьке стало настолько горько и жалко себя, что он даже зажмурил глаза, чтобы ненароком не пустить слезу. А когда подлый ком отступил от горла, и он смог открыть глаза, вокруг была лишь маленькая полянка и широкая тропинка, ведущая к большой просеке, которую в начале весны превратил в дорогу трактор.

– Прощайте, друзья!

Подло было бы с моей стороны детально описывать все чувства, которые испытывал сейчас этот парень, не решающийся уйти с лесной полянки. Ведь каждый литературный герой имеет право на сугубо личное время, которое останется под завесой тайны для взявшего в руки книгу читателя.

Лучше отойдем подальше и присмотримся к лесу. Вот, вставай рядом со мной, мой друг, и смотри. Нет уже тех древесных исполинов, подпирающих небо. Вместо них старые и подгнивающие в некоторых местах деревца. Свет спокойно проникает вглубь, открывая нашему глазу чахлые кустарники и спутанную траву. Исчезло то неуловимое сходство с массивной крепостью, теперь это, извини меня, сарай какой-то.

А все потому, что пришло то время, когда ковры-самолеты перестают летать.

Ночная серенада и существо из-под кровати

Солнце медленно поползло к своему ночному логову, краснея от натуги с каждой минутой. Зацепилось за облака, рванулось и брызнуло на небо зловеще-красным закатом. Скоро свет начнет угасать, смягчая все вокруг вязкой вечерней мглой.

Легкомысленный ветерок легонько играл листьями на деревьях, нежась в тепле, которая отдавала полноводная река после знойного дня. Шатавшиеся весь день незнамо где псы семенили по дороге, разбегаясь по своим дворам. К тому времени, когда тьма полностью накроет Беневку, они должны набраться сил. Зачем, спросишь ты? А как же ночной концерт? Ладно, расскажу немного про традиции собак в этой деревеньке.

Каждый уважающий себя четверолапый друг человека имеет здесь свое место в длинной ночной серенаде любви. Любви к полной Луне, которая вызывает клокочущую в мохнатой груди радость и возбуждение, о чем хочется рассказать всему миру. Но, чтобы единовременные любовные признания не были беспорядочным воем, время вступления в общий хор было строго распределено. Например, Мальчик, живущий через два дома от Митьки, начинал выть самым первым и затихал только тогда, когда последняя струйка теплого и ласкового воздуха превращалась в лижущий холодом ветер. От плавной перемены температуры ему вылось особенно проникновенно.

Краски постепенно серели, вещи и предметы теряли четкость в очертаниях, а в домике Митькиной бабушки вовсе стало темно. Дабы вновь не раздражать аппетит у читателя, ужин, побивший рекорд по разнообразности и сытности, установленный в обед, предпочту пропустить. И вот наступил тот момент, когда вдруг жизнь в доме резко затихла. Перестала греметь посудой бабушка, закончил свой рассказ о городской жизни и об игре в музыкальной группе Митька, перестала доноситься из-за соседнего забора недовольная ругань. Уличная одежда сменилась на растянутые пижамы и фиолетовые тапочки с тяжелой кондовой подошвой. Эти тапочки были жутко неудобными, отягощали ногу и звонко бились о пол при ходьбе, отчего приходилось постоянно шаркать. Но они были родными и знакомыми с детства, поэтому никто не мог посягнуть на эти священные артефакты. Шаркали и носили, не смея выкинуть.

Свет погас, внук и старушка разбрелись по своим комнатушкам до утра. Стоило бы и мне уже идти куда-нибудь, чтобы не смущать никого, но что-то подсказывает мне, что мне прямо-таки необходимо задержаться. Что же, посмотрим.

Митька устроился на низеньком деревянном топчане, по привычке укутавшись в одеяло. Потом он подумал, слегка нахмурился и решительно сдернул с себя теплый кокон. «Так гораздо лучше». Ему подумалось о годах, когда он каждое лето проводил здесь, в Беневке. Сколько времени прошло с того дня, когда его впервые привезли сюда родители… Ностальгия с головой захлестнула парня на топчане, постепенно нагоняя сон. Вдруг Митька что-то вспомнил, открыл глаза и протянул руку к деревянной прикроватной тумбе костяшками вперед. Раздался легкий стук. Раз, пауза, раз-два, пауза, раз-два-три, пауза, раз.

Условный сигнал, но для кого? Тут под кроватью зашуршало, зацокало и закряхтело. С явной неохотой из темных закутков вылезло нечто, напоминающее нечто среднее между крабом, котом, пауком и осьминогом. Вылезло и нагло уселось на старое кресло в углу около окна.

– Гась!

– Он самый, собственной персоной, – больше кошачьим голосом проговорило существо, – Давно же тебя не было.

– Да-а, дела в городе, сам понимаешь.

– Я понимаю, а вот бабка твоя совсем скуксилась, – язвительно ответил Гась. – Дела у него, знаете ли.

– Поступаю в университет. Скоро вообще перестану приезжать, – грустно сказал Митька, и, помолчав, добавил. – А ты все такой же страшный.

Существо из-под кровати задумчиво посмотрело в окно, навострив кошачьи уши. Единственное свое щупальце оно (или он?) свернуло на конце клубком, наподобие кулачка, положив сверху пушистую голову. Восемь паучьих лапок Гась сунул под живот, так что со стороны он стал почти походить на кота. Правда красноглазого и рогатого кота. Щелкнув клешней, он начал разговор:

– Ты все еще боишься меня?

– Уже нет. Давно не боюсь, – спокойно проговорил Митька.

– И под одеяло не будешь прятаться? – Гась издал что-то, похожее на смешок.

– Не буду.

– Значит, ты усвоил урок. Никогда ничего не бойся. Не страшись обид и неудач, они сделают тебя только сильнее, не избегай опасностей и трудностей, они закалят тебя, как стальной клинок. Смело вглядывайся вперед, во тьму, ведь там не будет ничего ужаснее меня, Чудовища из-под кровати. Страх не приведет тебя к великим свершениям. Отбрось его, он уже остался в детстве, то есть далеко позади. Но не будь безрассудным.

– Как же понять, когда стоит остерегаться, а когда можно смело бросаться вперед?

– Слушай свое сердце, – пожал плечами рогатый кот с крабовой клешней и щупальцем. – Внимательно прислушивайся к его биению и помни, если все время бояться, то можно так и остаться под одеялом, не в силах выползти наружу.

Митька откинулся на подушки и задумался над услышанным, очень тихо