сосредоточение, перераспределение и реализация прибавочного продукта. Под сосредоточением прибавочного продукта следует понимать все виды его накопления — сначала в качестве страхового и внешнеторгового фонда общины, затем в виде податей и других доходов, получаемых верхушкой общества от принадлежавшего ей имущества. Перераспределение прибавочного продукта происходит в виде различного рода выплат из централизованного фонда (казны): жалованья и наград чиновникам и войску, дипломатических подарков иноземным правителям, жертвоприношений и других подарков храмам. Наконец, реализация его состоит в приобретении людьми и корпорациями указанных выше средств существования и предметов роскоши, сооружении престижных построек (храмов, дворцов) и проведении работ, необходимых для всего общества (возведении крепостных стен, ирригационных систем). Население городов состояло главным образом из свободных и самодеятельных общинников. Сельское же население постепенно попадало в зависимость от царей и храмов.

Упомянутое выше возрастание роли военных вождей, обладавших собственными, находившимися на их содержании дружинами и захватывавших наиболее крупную часть военной добычи, привело постепенно к тому, что эти вожди из общинных магистратов превращаются и единоличных правителей (царей). Это происходит при поддержке народного собрания (воинов) и вопреки воле совета старейший и других магистратов, чьи прерогативы оказываются сосредоточенными в руках царя. Во всяком случае, именно такой путь возникновения царской власти можно документально подтвердить для Месопотамии, а позднее — для греческих тираний и для императорской власти в Риме.

Войны, предпринимавшиеся с целью экстенсивного увеличения прибавочного продукта, т. е. в конечном счете с целью увеличения территории и населения, шли, разумеется, с переменным успехом. Более удачливые «номовые государства» становились в результате военных побед обширными территориальными государствами. Это был длительный процесс, в ходе которого возникали сначала своего рода недобровольные союзы и конфедерации, личные унии и лишь затем централизованные территориальные государства. В Месопотамии первым таким государством следует, видимо, считать державу Хаммурапи, ибо во всех предшествовавших крупных государственных объединениях (царство Аккада, царство III династии Ура) еще сохранялось традиционное деление на «номы» и их известная самостоятельность.

В Египте, однако, централизованное государство, охватившее всю Нильскую долину, возникло очень рано, и нам практически неизвестны какие-либо детали этого процесса. Дело в том, что Египет представляет собой очень узкую полоску пригодной для жизни земли, вытянувшуюся вдоль Нила и не имеющую внутри себя каких-либо естественных границ. Нил же — это удобный и общедоступный путь через весь Египет. В таких условиях войны, неизбежно начинавшиеся между первоначально возникшими государствами, должны были очень быстро привести к объединению всей долины под единой властью. Память о первоначальных государствах сохранилась, однако, в административной структуре Египта: он делился на номы, и эти номы начинали претендовать на независимость при каждом ослаблении центральной власти. Но в условиях Египта подобные случаи были редки. В Месопотамии же центробежные силы долгое время преобладали над центростремительными, порождая бесконечные мятежи.

В крупных территориальных государствах власть царя усилилась. На завоеванных территориях (т. е. на большей части государства) его чиновники автоматически становились выше местных органон власти, а впоследствии такое положение распространялось и на «метрополию». По праву завоевания царь владел огромными землями и военной добычей, к нему поступали и дани от зависимых стран. Количество людей, находившихся в прямой зависимости от царя, непрерывно возрастало. Но города, особенно те, где находились наиболее почитаемые храмы великих богов, оставались, как уже сказано, населены свободными и полноправными гражданами, а также, разумеется, знатью и жречеством. Именно здесь долго жили традиции независимости, народного самоуправления, сохранялся взгляд пи царя как на общинного магистрата.

В Египте в историческое время, по указанным выше причинам, мы находим лишь следы этого самоуправления. Но в Месопотамии оно держалось так прочно, что цари, создававшие крупные централизованные государства, предпочитали делать своими столицами не большие и знаменитые храмовые центры, а маленькие, дотоле неизвестные или не слишком значительные города либо специально строить себе столицы. А большие храмовые города Месопотамии добились от царей иммунитетов, т. е. освобождения от податей и повинностей. Эти свои привилегии города ревниво охраняли, и те месопотамские цари, которые покушались их отнять, неизменно теряли трон и жизнь.

В целом власть царя в Египте была, таким образом, более прочной и менее ограниченной, чем в Месопотамии. Именно поэтому обожествление царей в Египте началось очень рано и сохранилось до самого конца независимого существования древнего Египта. В Месопотамии же обожествление царей не утвердилось, оставшись единичным эпизодом.

Как правильно отмечает Ю. Заблоцка, царская власть в древности никогда не была неограниченной, «деспотической» властью. Сам термин «восточная деспотия» бессодержателен, и лучше его не употреблять. В ранней древности царь был не представителем бога (богов) на земле, а представителем своего народа перед богами. Многочисленные моральные и ритуальные предписания и запреты определяли всю жизнь и все поступки царя. Социальная психология воспринимала царя еще в значительной степени как древнего вождя племени, обязанного в равной степени заботиться о всех. Так смотрел на себя и сам царь, и постоянно встречавшиеся в царских надписях упоминания о царе как блюстителе справедливости, покровителе вдов и сирот не были лишь социальной демагогией. Например, и Месопотамии цари время от времени (примерно один раз в 7 —10 лет) издавали так называемые «указы о справедливости». На основании этих указов аннулировали долги, а проданные родовые земли возвращались к их прежним владельцам. Такой же обычай (так называемый «юбилей») существовал в Палестине, Финикии и Сирии. В некоторых государствах продажа земли была вообще запрещена. Жаль, что Ю. Заблоцка не рассказала об этом подробно. Однако необходимо подчеркнуть, что такие мероприятия могли только замедлить, но не остановить действия объективных экономических законов: крупные собственники умели обходить все эти указы и запреты.