Звук, который ты захочешь услышать

Предупреждение

Все, здесь написанное, является авторским вымыслом, от первой до последней буквы. Упомянутые в тексте исторические личности никогда ничем подобным не занимались и заниматься не могли, повторяю: всё — фантазия автора. Все названия населенных пунктов, учреждений, адреса и даже фазы Луны — суть совпадения и выдумки, упомянуты исключительно в рамках художественного вымысла. Никаких вторых смыслов в произведение заложено не было. Никаких связей с реальной историей описанные в книге события не имеют. Автор с глубоким уважением относится к представителям любых рас, религий и приверженцам любых политических и философских воззрений до тех самых пор, пока они, эти представители, не начинают мешать автору жить и не пытаются заставить его работать.

Как можно более краткое предисловие

Дорогие читатели, перед вами третья книга цикла «Андрей Волошин». В принципе, можно читать ее как отдельное произведение. Сам Андрей здесь выступает в качестве второстепенного персонажа.

Доктор Иохель Гляуберзонас был найден совершенно случайно в сборнике документов времен Великой Отечественной, выпущенном в Арзамасе. Сначала он мелькнул в «Елабуге» и подарил Насте спасшую ее жизнь книгу. Потом он вернулся в «Осени сорок первого…» и обеспечил встречу Михаила с его дедом.

К концу работы над «Осенью…» я немного устал от ее персонажей и хотел было цикл если не закрыть, то поставить на паузу. Но при обдумывании сюжета этой книги Иохель Гляуберзонас всё время мелькал на краю и махал руками, пытаясь привлечь внимание. Наконец, ему это удалось и я понял, что незачем выдумывать велосипед: вот он, уже готовый главный персонаж. Так что я дал ему судьбу и пустил в плавание (временами в буквальном смысле этого слова). Что из этого выйдет, нам предстоит узнать вместе.

Никаких следов настоящего доктора Гляуберзонаса в послевоенное время не нашлось, но я надеюсь, что у него сложилась хорошая жизнь. На всякий случай отдельно предупреждаю, что ничего общего с реальным человеком, когда-то носящим это имя, мой персонаж не имеет.

Название книги — часть высказывания психотерапевта Милтона Эриксона: «Мой голос может превратиться в звук, который ты захочешь услышать. В пение птиц, шум ветра, шорох листьев, гул водопада…»

* * *

Краткий синопсис первых двух частей (для тех, кто начал читать с этой книги)

Андрей Волошин, 40-летний рекламщик из Москвы, попадает в Москву августа 1941 года. Его находит представитель тех сил, которые его забросили в это время, Михаил Щербаков (отставной ГРУшник), и обещает исправить ошибку и отправить Андрея назад. Вспомнив, что очень скоро в Елабуге покончит с собой Марина Цветаева, Волошин пытается помешать этому событию, добираясь до Елабуги всеми возможными способами. В дороге его сопровождает случайная попутчица, 12-летняя девочка Настя. Возле Арзамаса из проходящей мимо колонны зеков Андрею бросают письмо, на котором стоит адрес квартиры, где живет Михаил.

После возвращения в Москву происходит встреча с Щербаковым, который сообщает, что дорога в 2020 год закрыта и им придется осваиваться в 1941 году. Выясняется, что письмо — от деда Михаила, погибшего на войне. Щербаков собирается найти своего родственника и спасти его от смерти. Приятели пытаются потихоньку прогрессорствовать, передав сведения о технологии производства антибиотиков. Андрей знакомится с мамой Насти, Леной, и они начинают встречаться.

Понимая, что оставаться в СССР опасно из-за того, что попаданцы могут потерять свободу, Михаил договаривается с руководителем ГРУ о переправке его, Андрея и Лены с Настей за границу.

Дед Щербакова, найденный в медсанбате у линии фронта под Тулой, умирает на руках у внука, но перед смертью рассказывает о кладе, который он с подельником спрятал. Там же происходит встреча Андрея и Михаила с Иохелем, главным персонажем книги, которую Вы читаете.

Щербаков и Волошин отправляются в Канаду, где их ждут Лена и Настя. После этого Михаил пытается помешать проводить работы по разработке США атомной бомбы.

Глава 1

Чeловек дoлжен быть пopядoчным,

этo ocyществимо в любых условиях

при любой влacти. Пopядочность

не предполагaет гepоичности, она

предполагает неучастие в подлocти.

Фaзиль Искандep

— Тащ майор, проснитесь! Ну тащ майор, я же вижу, что проснулся уже, глазами хлопаете, вставайте!

— Синицын, отстань уже! Я под арестом. Воды мне принеси, можешь ведро прям, и уходи.

— Тащ майор, там четыре операции запланированы, оперировать некому, Виталий Ильич сказал, чтобы без тебя не возвращался.

— Синицын, хватит кричать мне в ухо, голова лопнет. Не знаю, у кого там что запланировано, у меня только сон в планах был. Теперь вот еще воды попить. Давай, неси.

Скрипнула дверь, заставив лежавшего на кровати лицом к стене мужчину укрыться с головой. Так он и лежал, пока дверь не открылась повторно и о пол не звякнуло ведро.

— Вот она, вода твоя, тащ майор, вставай, умывайся и поехали. Больные ждут.

— Я под арестом, Синицын, не забыл?

— Не забыл, все бумаги оформлены, давайте, тащ майор.

— Что говорят, Синицын? — спросил майор, отфыркиваясь.

— А что говорят? Так-то оно правильно, за такое в морду сразу бить надо, вот только такому при свидетелях, оно просто так не пройдет. Знаете же, какое оно, этот Яшкин. Так, китель надевайте, я тут его почистил, пуговицу на место пришил, так, на живую нитку, потом получше сделаю.

Майор медицинской службы Гляуберзонас встал, надел китель и пошел к выходу из Кёнигсбергской гарнизонной гауптвахты, на которой он провел всего одну ночь вместо объявленных десяти суток ареста.

* * *

Всё началось накануне с грандиозной пьянки. Оно и понятно, день победы, грех не выпить. Официально день победы был объявлен первого июня, именно в этот день должно было быть подписано соглашение о перемирии, но в Восточной Пруссии воевать закончили уже почти неделю назад и потому праздновать начали тридцать первого мая. Сбор офицеров гарнизона был объявлен в Альтштадской ратуше [1], к восьми вечера. Перепились все без исключения. Гляуберзонас еще держался на ногах, но только и того, и в какой-то момент он решил выйти на улицу подышать воздухом. Глядя на ночное небо, он задумался, несомненно, о чем-то важном и серьезном, поэтому на шлепок по своей заднице среагировал несколько запоздало. Пока он поворачивался, неизвестный, стоящий сзади, шлепнул его по заднице еще раз. Через мгновение доктор увидел перед собой ухмыляющуюся толстую морду генерал-майора интендантской