Андромеда упустила момент, когда его ладонь легла ей на грудь, скрытую одеждой. Волдеморт оторвался от ее рта и скользнул губами по подбородку, нашел чувствительное место на шее, и Андромеда едва слышно застонала. Лишь где-то на краю сознания мимолётно пролетела мысль, что, кажется, они увлеклись. Она увлеклась. Эта мысль вернулась, когда Андромеда почувствовала, как Волдеморт прижимает ее к двери и раздвигает ее ноги коленом, но и тогда у нее не нашлось сил оттолкнуть его — слишком велико было удовольствие, нараставшее там, в самом низу, с каждым его движением. И лишь только когда его рука, скользнувшая между бедер, довела ее до пика наслаждения и вырвала из горла жалобный всхлип, туман начал наконец-то спадать, а сознание — проясняться.
— Тебе понравилось? — прошептал Волдеморт ей на ухо, пока Андромеда, приходя в себя, тяжело дышала ему в грудь.
В теле ещё чувствовалась приятная истома, но Андромеда лишь взглянула в лицо Темного лорда — и сразу поняла, что только что совершила самую страшную ошибку в своей жизни.
— Я… Это произошло случайно, — хрипотца, прозвучавшая в ее голосе, показалась самой Андромеде пошлой и до ужаса порочной.
Перед глазами возникло лицо Теда. Он улыбался, смотрел спокойно и ясно, в его глазах не было ни капли той вязкой тьмы, которая клубилась во взгляде Волдеморта. Да, Тед был простым парнем, его не окутывала аура мрачного обаяния, Белле и Цисси он непременно показался бы слишком пресным, не говоря уже о его происхождении, но… он не подавлял волю, не ломал через колено, не одурманивал, как наркотик.
— Это была случайность, — чуть твёрже повторила Андромеда, вжимаясь в дверь и на ощупь ища ручку.
Лицо Волдеморта чуть потемнело.
— Нет, Андромеда… Ты этого хотела. И захочешь — снова и снова. И только я смогу дать тебе желаемое, — он подхватил двумя пальцами ее подбородок, заставляя смотреть на себя. — Ты осознаешь, какая это честь для тебя? Я мог выбрать Беллатрикс. Или Нарциссу. Но вот передо мной ты… потому что я захотел тебя. Андромеда. Меда.
Последние слова он почти прошипел, и у Андромеды закружилась голова от причудливой смеси возбуждения и страха. Его губы снова были слишком близко, жаркое дыхание опаляло лицо. Не отрывая взгляда от темных голодных глаз, Андромеда нащупала медную ручку и нажала ее.
— Так нельзя! — сдавленно произнесла она, глядя Темному лорду в лицо. — Я вас не хотела, не выбирала, и это все… это ошибка! Вы воспользовались моей неопытностью…
— Чтобы доставить тебе удовольствие? — ухмыльнулся Волдеморт.
Андромеда не нашлась с ответом. Отчаянно замотав головой, она распахнула дверь и выскочила на улицу. В голове набатом стучала мысль: «бежать, бежать, бежать, бе-жать, бе-жать, бе-жать…» Сердце громыхало в груди, морозный воздух обжигал лёгкие.
Андромеда очнулась за домом, у совятни, куда и шла изначально. С удивлением она обнаружила, что за ней никто не гонится, и где-то в глубине души ее уколола слабая обида. Потом она представила себе, как Волдеморт бежит за ней по двору — нелепее сцены не придумаешь! — и то ли разрыдалась, то ли рассмеялась. Под ногами хрустнул, пойдя трещинами, тонкий лёд небольшой лужицы, и через несколько мгновений Андромеда истоптала его в крошево. Затем, набрав в ладони снега, она принялась с остервенением тереть им распухшее от слез лицо, и успокоилась только тогда, когда губы и щеки онемели от боли. Андромеда и вся обмылась бы колючим снегом, чтобы избавиться от тягостного послевкусия, оставленного ласками лорда Волдеморта.
*
«Я схожу с ума, Тед. Все рушится, рушится на глазах… Я не могу больше здесь оставаться. Я с трудом в это верю, но, кажется, родители решили принести меня в жертву своему кумиру… Раньше я думала, здесь замешана политика, и только. Я тешила себя иллюзией деловых отношений — в конце концов, что еще может связывать нескольких взрослых людей, объединенных одинаковыми взглядами на мироустройство? Я не предполагала, что все зашло настолько далеко… Я пропустила момент, когда их подпольный кружок «по интересам» превратился во что-то, близкое к культу. Волдеморт для моих родителей и их друзей — божество, идол, они готовы делать все, что он скажет, исполнять любую его прихоть. И я боюсь, что стала очередным его капризом. Белла ненавидит меня, она твердо уверена, что ее отдают за Рудольфуса, чтобы она не мешала мне сделать «лучшую партию в магическом мире». Ей невдомек, что я бы с радостью уступила ей свое место, но это невозможно — отец, мать и «Темный лорд» решили иначе. Они хотят укрепить его политический авторитет браком с представительницей чистокровного рода, и мне не повезло оказаться для кое-кого самой соблазнительной кандидатурой. Будь оно все проклято! Что-то подсказывает мне, что пришла пора проверять, хватит ли у матушки силы воли выжечь меня с родословного древа, если я сбегу отсюда к чертовой матери. Кажется, я решилась, Тед. С нетерпением жду нашей встречи. Меда».