Хагрид 2.0

Глава 1. Введение, или Та самая ночь

А что, если в Годриковой лощине в тот самый день, то есть ночь, конечно, все было несколько не так? Для начала — крыша обрушилась вовсе не от Авады. А оттого, что там было кому повоевать. Увы, это были не почившие только что Поттеры, а отряд авроров, прибывших на сигнал о Непростительном, и отряд прикрывавших своего Лорда Пожирателей. И какая разница, что и тем, и другим было уже некого прикрывать и защищать, разойтись миром, как вы понимаете, они не могли по определению. Итак…

* * *

В Годриковой лощине творилось черт-те что: пылала и рушилась крыша дома Поттеров, то тут, то там вспыхивали трассирующие огни заклятий, клубы дыма, шум, крики, в которых утонул плач маленького ребенка… А потом этот ребенок утонул в огромной ручище и так испугался, что икнул и замолчал. Известный всем полувеликан задумался, осматриваясь, но помочь «своим» не мог по понятной причине — правая рука была занята. Левой он почесал затылок и наконец решил, что делать ребенку тут больше нечего, еще пришибут, а директор велел, чтобы тот был в целости и сохранности. А авроры разберутся как-нибудь, зря их учили, что ли?

А потому он оседлал мотоцикл не пойми куда и зачем-то пешком смотавшегося Блэка, положил малыша Гарри в коляску и нахмурился, вспоминая, что делать дальше и куда тут Сириус пальцем тыкал. К счастью, летящей почти прямо в коляску Бомбарде преградил путь то ли аврор, то ли Пожиратель, и когда его тело, точнее, его остатки летели в полувеликана, тот неловко увернулся (от летящей руки), на что-то навалился (от бедрышка), дернул ногой (в нервах, не хотелось шубу стирать, а крови было много), на что-то нажал рукой, отбил головой черепушку, вцепился в ручки впереди, и мотоцикл, взревев, рванул прямо в небо.

Все бы ничего, но увидев над собой эту картину, Пожиратели активизировались, буквально засыпав их заклинаниями. Конечно, на великанов и их потомков колдовство нифига не действует, но вот на заколдованный мотоцикл — запросто.

Тот взревел еще раз, как живой, и с адским воем рванул куда-то на юго-восток так, что исчез из воздушного пространства Годриковой лощины почти мгновенно, а приземлялся уже неизвестно где и как попало. Точнее, на каком-то поле и по частям. Самой крупной из этих частей был наш полувеликан, а попало по нему всем остальным. Он первым и приземлился, к слову, не совсем удачно. Точнее, совсем неудачно, но вовсе не головой на камень. Из него попросту вышибло дух. Ну или душу. Так что все, что было потом, его уже не интересовало.

А вот малыш оказался везучим: приземлился последним прямиком на большой и мягкий живот, с которого только что скатилось колесо. Может быть, именно ребенок и стал последней каплей, что помогла духу покинуть свое родное обиталище, а может быть, колеса хватило — никто не знает. Бедняга уже устал плакать, окончательно охрип, но посучил немного ножками в районе мечевидного отростка грудины и отрубился. Он точно не мог понять, отчего сердце великана после долгой паузы (и его последнего удара пяткой) шевельнулось и сжалось. И еще один раз. И еще…

Годовалый Гарри Поттер уснул от изнеможения, цепляясь пальчиками за мех шубы, а большой, мягкий и теплый живот под ним начал медленно подниматься и опускаться, словно убаюкивая… Что, в общем-то, совершенно правильно — вокруг стояла темная осенняя ночь и нигде не было ни огонька. Детям в это время определенно спать полагается.

Глава 2. Утро добрым не бывает

По-осеннему тускловатый, но еще немного теплый первый солнечный луч скользнул по заросшей бородой щеке и остановился на правом глазу. Видимо, левый, слегка подбитый, решил пожалеть. Андрюха Ломоносов тяжело вздохнул и попытался спрятать голову в подушку, но обнаружил, что ее не было. Постепенно просыпаясь, он обнаружил еще много чего, например, бороду (сроду не носил), ручищи-лопаты (явно не свои) и сапоги сорок последнего… э, нет, скорей шестидесятого размера. То, что подобное существует, уже наводило Андрея Константиновича, человека старого, калача тертого и, к слову, весьма начитанного на некоторые мысли.

Он бы много чего сказал и, наверное, сделал по этому поводу, но на его животе (да, что это богатство тоже его, он уже понял) тихо сопел маленький ребенок, даже во сне выглядевший весьма несчастным и зареванным. Так что паниковать он не стал, паника вообще была не по его части. Сначала понять, что к чему, а потом действовать по обстановке. А уж после можно и помандражировать, если хочется, но смысла в том, как правило, ноль. А он терпеть не мог бессмысленных вещей.

Приподняв голову и окончательно сфокусировав зрение на голове ребенка, Андрей увидел знаменитый шрам в виде молнии и молча кивнул своим не совсем цензурным мыслям. А поскольку они несли исключительно эмоциональную, но никак не содержательную нагрузку, автор из известных всем опасений предпочел их опустить, веря, что уважаемые читатели прекрасно справятся сами. А потому начнем сразу с цензурного…

* * *

«Так вот ты какой, зверь попадос, — подумал он. — Здравствуй, Гарри Поттер! А я, значит, Хагрид. Ну че, сходится». Он пошевелил ногами того самого размера и хмыкнул — действительно, просто отлично сходилось.

«Ха, а это интересно. Колдовство же на полувеликана не действует, мозги, кажется, мне оставили мои, надо будет за это где-нибудь свечку поставить, что ли. Если найду. А теперь пацаненка, значит, доброму дедушке передать, чтобы он его на крыльцо подкинул? Что-то не ощущаю никакого желания».

Осознав данную ему в ощущениях окружающую действительность, он почувствовал азарт: про этот мир читал, и авторскую версию, и немало других, ну, а раз уж он тут, то кто-то явно напрашивается… Интересно, что он сумеет и как. План он будет складывать постепенно, а пока лучше действовать, исходя из того, что тут для него главное. А это — просто жизнь, своя и Гарри, конечно.

«Ну… держитесь. Если что, сами виноваты».

Он переложил малыша поудобнее — отцовский опыт был ему в помощь (двоих пацанов он в той своей жизни поднял, не один, конечно, с женой, все как полагается, только жена сама иногда была тем еще ребенком), и задумался. С логикой у него, как у бывшего программиста, все было в порядке, да и с системным мышлением после дюжины лет админской практики тоже ничего. Расклад выходил… точней, расклады. Потому что неизвестных было слишком много.

«Ладно, начнем по порядку. Главное на первом этапе что? Общение. Потому как если даже не знаешь, что, где и почем, спросить всегда можно. А после аварии я хоть что на нее смогу списать, ну, кроме владения русским, конечно».

Английский он знал