Роман Горовой АНТАРКТИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК
Всем моим состоянием предан службе и ни о чем более не думаю, как об одной пользе государственной.Ушаков Ф. Ф.Адмирал флота Российского
Душа зовёт достичь симметрии
И вторит логика расчётам,
Эллады древней геометрами
Проделанным на первых счётах.
И неизвестно нам, они
Служили вескою причиной,
Или мечтой был дух гоним —
Стал испытанием мужчинам,
Поход к Неведомой земле.
Молчали вслед кариатиды,
Земные жёны, обомлев:
«Ведь на погибель к Антарктиде».
Немало родилось имён,
Открылось множество созвездий
Мужчин, отдать за утлый чёлн
Готовых свет, балы, разъезды.
Сиренами им пели вьюги,
Манили вдаль их корабли.
На каравеллах, шхунах, стругах
Шли через льды на край земли,
Ища пределы Ойкумены.
По картам древности глубокой,
Порой подделок откровенных,
Но стоило оно уроков.
Довольно славных мореходов
Стремилось к дальним берегам.
Проложил курс и был с походом,
В краях тех первым Магеллан.
Не год, не два путь кругосветный,
На судне, властном всем ветрам.
И вот, она, по всем приметам.
Зовёт к пылающим огням.
Земля! Земля! Но лгали очи,
Та, что искали в толще льда —
Но имя первое упрочив,
Зажглась Антарктики звезда.
Прошли вдоль берегов проливом,
В теснинах бурных островных,
Из вод Атлантики игривой —
Сравнив, как океан тот тих.
Сэр, Фрэнсис Дрейк. Пытал удачу,
Как адмирал-корсар английский,
С Её Величества задачей:
Сыскать пути к портам индийским.
Да, дико, противоречиво,
Но в географии он Имя.
Пират на службе… быть учтивым,
Всё в Букингеме… допустимо.
Не шёл проливом Магеллана.
Судьба, бывает, нас глумливо
Неся на скалы ураганом,
Даёт открыть свои проливы.
Шторм сохранил грозу испанцев
И вынес на простор широкий.
В пролив проливов, что ж, тем паче,
Ему в созвездие дорога.
Но Антарктида непреклонна,
Чужд ей остался де Ла Роша —
Тот не искал звёзд небосклона —
Ветрами случая забросив,
Проверить в ледяных широтах,
Он ли, безудержно отчаян.
Такая уж у льдин природа.
Глуха осталась к англичанам.
И Кук… Джеймс Кук — король традиций,
Там, оказался неудел.
За смелость: острова провинций,
Короне, за неё радел.
С визитом были и французы,
Де Кергулен и де Лозьер,
Но с ураганами не сдюжив,
Свернули от заветных шхер.
Но то, истории примеры.
Не актуальны могут быть.
Виною те же флибустьеры,
Ради наживы…. их бы прыть…
Пустить, да на благое дело.
Изрядно в море смельчаков,
Но славу с обществом не делят,
Оставив в тайне свой улов.
Способны к чёрту на кулички.
Не раз бывало то, в веках,
Нам европейские привычки,
Встречать на новых берегах.
Ходил же викинг Эрик Рыжий,
За океан и до Колумба,
Когда штормами был он выжат,
И взяв левей на пару румбов,
Прибил к чужой земле драккар,
Где томагавк, особой ковки,
Стал очень выгодный товар.
Потом что?… вспоминать неловко.
Век восемнадцатый, начало,
Год девятнадцатый, апрель.
Царь Александр у штурвала.
Зван во дворец, открыта дверь:
«Фаддей Фаддеич Беллинсгаузен,
Его Величество вас ждёт».
Здесь надо взять наверно паузу,
Чтоб важность ощутил народ,
Для граждан сказано, давно:
«Коль флаг России поднят где,
Не упадёт вовек». Верно'!
Придать бы прежней высоте.
Закончу и пролог событий,
Устал ли ты, читатель мой?
Ну потерпи, друг, до отплытия.
На пользу воздух нам морской.
Давно идеи занимали
Походом русские умы.
Наметки, выкладки, детали,
Во многом опытом своим
Круг Са́рычева, Крузенштерна,
Сподвижно с Отто Коцебу,
Готовил план без лишних терний
Рассее испытать судьбу.
Сложили знания проходцев
Те, что скопил географ-клуб.
Душа морская в штормы рвётся,
В нём испытать ледовый шлюп.
Идти, — во мнении едины,
Тверды решимостью своей!
Морского дела исполины,
Как выбрать средь таких людей.
По совести сказать — план дерзкий,
Ночами свечи жгли не зря,
И довод нужен очень веский,
Найти согласие царя.
Авторитетно мненье Кука,
Что не пройдёт южнее флот,
Бессильна паруса наука,
Где такелаж нале́дью рвёт.
И страх, зажатыми быть льдами,
На полстолетия сбил пыл.
Но слово найдено мужами,
Дан убедительный посыл.
«Из дел благих творят эпохи,
И создают героев в них.
Был провидения перст Божий,
Что указал на тех двоих».
С одним знакомы, Беллинсгаузен.
Остзейский немец, мореход.
Мальчишкой бредил он о парусе.
Вокруг земли ходил в поход.
Всеопытен, уже немолод.
Был на «Надежде» Крузенштерна.
Картограф, астроном, гидролог,
Моряк-учёный… Долгу верный.
Весьма полезен стал науке,
Материал из тех широт,
Им собран в атлас на досуге
Из антарктических щедрот.
Составлен, словно в дом кирпичик,
Классифицированный точно —
А то, что скуп и педантичен,
<Шло лишь на пользу, между прочим. >
Михал Петрович, к Ним привязан
Судьбой единой Севастополь,
Его рачительным приказом
Заложен каменный акрополь,
Прикрыла город крепостица.
Истомин, Бутаков, Корнилов,
Воспитанных героев лица,
Там, верный ученик Нахимов,
Мог всеми Лазарев гордится.
Прошли его достойно школу.
Чтил Ушаковские традиции,
В бою манёвр, внезапность, волю.
Его правлением умелым,
Флот