Амадео Ничего личного… -5

1 Похищение

Небо разрезала яркая белая молния, и сразу же последовал оглушительный раскат грома. Амадео распахнул глаза и уставился в темноту. На мгновение танцующие на потолке тени почудились пятнами темной крови, размазанными чьей-то огромной кистью.

Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул в попытке унять бешено колотящееся сердце. Все тело облепил пот, перед мысленным взором мелькнули остаточные образы сна, который мучил его до пробуждения: пули, впивающиеся в тело, ярко-красная кровь, брызжущая прямо в лицо Тео, искаженное злобной ухмылкой лицо Виктории…  Прошло уже несколько месяцев после покушения, раны полностью затянулись и призрачными покалываниями давали о себе знать только в непогоду, но кошмары и не думали сбегать.

К правому боку прижалось что-то горячее. Амадео откинул одеяло.

Всполох молнии снова осветил комнату и Тео, свернувшегося калачиком под боком у отца. После покушения мальчик стал бояться грозы — раскаты грома напоминали ему выстрелы, и теперь в грозовые ночи он приоткрывал дверь, ведущую из детской в спальню, и забирался к папе в кровать.

Но сегодня что-то было не так. Амадео протянул руку и коснулся лба сына — тот был обжигающе горячим. Мальчик дрожал, съежившись, лоб был покрыт испариной, к нему липли длинные темные волосы. Светло-зеленая пижама промокла от пота.

Амадео включил лампу на тумбе и нажал на кнопку рядом с кроватью. Не прошло и минуты, как на пороге возник Цзинь Тао, его врач. Он кутался в неизменный белоснежный ханьфу, забыв, однако, повязать пояс, и зевал.

— Что такое, принц? Не можешь уснуть? — в своей обычной ехидной манере мурлыкнул он. — Спеть тебе колыбельную?

Сразу после воцарения в доме Цзинь Тао настоял на установке кнопки экстренного вызова в спальне Амадео, чтобы в любое время дня и ночи находиться на посту. Несмотря на весь свой скептицизм и ехидство, он добросовестно относился к своей работе. Амадео кнопкой не злоупотреблял, но когда бы ни пришлось ей воспользоваться, Цзинь ни разу не пропустил звонок.

— С Тео что-то не так, — Амадео приподнял сына. Тот обвис на его руках, как кукла. — У него сильный жар, и…

Несколькими широкими шагами врач пересек спальню. Полы одеяния скрывали ноги, и со стороны могло показаться, что Цзинь летит. Он склонился над мальчиком, лишенный пояса ханьфу распахнулся, открывая взору тонкое гибкое тело, иссиня-черные волосы, собранные в тяжелый хвост, скользнули на плечо.

— Постарайся его разбудить, — бросил Цзинь, выпрямляясь. — Я сейчас вернусь.

Амадео осторожно усадил мальчика и прислонил спиной к стене. Пальцы ощущали жар даже сквозь пижаму.

— Тео, — прошептал он. — Тео, малыш, просыпайся.

Мальчик что-то пробормотал, но глаз не открыл.

— Малыш, — снова позвал Амадео. — Проснись! Давай же, ну…

Снова никакой реакции. Амадео собрался снова позвать сына, но тот вдруг захныкал, и он вздрогнул от неожиданности.

— Дай мне моего кролика, — пискнул Тео. — Хочу поиграть с ним…

«Хочу мишку…  Хочу искупать его в фонтане».

Сердце Амадео пропустило удар. Он взял мальчика за плечи и слегка встряхнул.

— Тео! Малыш, я здесь. Папа здесь, просыпайся!

Но Тео продолжал бредить, требуя кролика — первую игрушку, которую подарил ему Амадео, и самую любимую. Просьбы перемежались с хныканьем, затем из горла вырвался сухой кашель. Амадео тщетно пытался избавиться от заполонивших разум страшных картин давно забытого прошлого — Тересита мечется в объятиях смертоносного жара и просит купить ей мишку, Микки лихорадочно соображает, что делать, Амадео утром трясет девочку, ее голова свешивается набок…  и больше не поднимается. Никогда.

— Тео! — крикнул Амадео. Горло сдавило от ужаса — только благодаря этому он не перебудил весь дом. Куда, черт побери, запропастился Цзинь?

— Хочу кролика, — хныкал сын. — Кролика…

— Отойди, — Цзинь поставил поднос на тумбу и мягко, но властно положил руку Амадео на плечо. Поскольку тот не тронулся с места, врач сжал пальцы и потянул его назад. — Оттай, ледяной принц, мне нужно место.

Амадео подчинился. Он встал у стены, не сводя взгляда с сына и стараясь избавиться от страшных видений. Какой ужас он тогда испытал, обнаружив, что Тересита мертва! Всего несколько часов — и она сгорела, как спичка. Амадео пинками гнал от себя отвратительные мысли о том, сколько времени сын проспал рядом, а он даже не почувствовал его присутствия и преспокойно спал.

Глядя на суетящегося Цзиня, Амадео постепенно успокоился. Тогда, в детстве, он был один. Микки ушел и не вернулся, сам он тяжело заболел и ничего не мог предпринять. Сейчас же рядом с Тео много людей, включая профессионального врача.

Но все же тревога сдавливала грудь. И даже когда Цзинь ушел, сообщив, что температура начала спадать, Амадео не мог избавиться от нее.

* * *

Следующие три дня Амадео почти не спал и круглосуточно нес дежурство у постели Тео. Цзинь ворчал, ругался, даже грозился, но никакими способами не мог заставить Амадео отойти от сына.

Он отменил почти все запланированные встречи, некоторые перепоручил Чилли и Ричарду Крамеру, финансовому директору «Азар». Вопросы, которые можно было решить по телефону, оставил на себе, но все равно не мог сосредоточиться на работе — едкий страх точил изнутри, путал мысли. Странно, раньше события более чем двадцатилетней давности давали знать о себе только клаустрофобией, но такого всепоглощающего ужаса Амадео еще не испытывал.

И только когда на третий день Цзинь объявил, что мальчик чувствует себя лучше, ледяные пальцы страха наконец ослабили хватку. Тревога никуда не делась — парнишка все еще был слаб, но Цзинь заверил, что за жизнь Тео можно не волноваться.

— Не было никаких оснований волноваться вообще, — ворчал он. — Обычная простуда, а ты — папаша-паникер.

— Цзинь, умоляю, не полощи мне мозги. Лучше бы я сам болел, честное слово…

— Если заболеешь, я тебя сразу убью, — милой улыбке Цзиня могла бы позавидовать Джоконда. — Не смей лишать меня заработка.

— С таким характером работу и правда сложно найти, — Амадео увернулся от диванной подушки. Та пролетела через гостиную и врезалась в грудь начальника охраны.

— Ты! — побагровел тот. — Какого черта швыряешься мебелью?!

Цзинь скрестил тонкие руки и бросил на Дэвида надменный взгляд.

— Я? Это твой хозяин не принял положенное наказание.

Амадео поспешил наверх, чтобы не попасть под перекрестный огонь.

— Пап, а почитай мне еще, — попросил Тео, заправив за