Глава 1

Со всех сторон послышался бесцветный монотонный голос. Сначала невозможно было различить ни слова из длинной нудной речи неизвестного. Но с каждой секундой голос становился громче, а фразы разборчивей. И закончился этот монолог неожиданным вопросом:

— Согласен ли ты, Тадорэринкитаке фон Драко, покориться Судьбе и принять свою истинную?

— Согласен, — уверенный властный голос вызвал на моей коже мурашки. Такой глубокий приятный тембр завораживал. Его хотелось слушать, и стало даже немного обидно, что он произнес всего лишь одно слово.

Я летела над белыми пушистыми облаками, озаряемыми золотистыми лучами солнца. Счастливо улыбаясь, ловила потоки воздуха, радостно лавируя в поднебесье.

Меня охватило незамутненное ничем счастье, которое, наверное, большинство испытывает лишь в детстве.

Сердце щемило от невероятного восторга, но при этом мне было как-то спокойно. И чарующий голос незнакомца лишь добавлял мне наслаждения, звуча в ушах, как божественная музыка.

«Жалко, что это просто сон», — подумала я, на секунду опечалившись.

Но мне быстро стало не до волнующего голоса незнакомца.

Неожиданно меня завертело в полете, будто засосало в воздушную воронку.

Накатила тошнота. Перед глазами была круговерть.

Но буквально через несколько секунд все резко закончилось.

Меня с силой выкинуло куда-то так, что я не удержалась на ногах и упала. Мои колени встретились с каменным полом, отчего на глаза мгновенно навернулись слезы.

«Почему так больно?! Это же просто сон», — проскочила мысль где-то на задворках сознания, но была быстро забыта, ведь уже слышанный мной монотонный голос забубнил теперь прямо над моей головой.

Природное любопытство во мне взяло верх, и я быстро поднялась на ноги, оглядываясь.

Я находилась в огромном каменном зале, освещаемом странными круглыми светильниками, наполненными, казалось, ярко-горящими светлячками. Потолок этого помещения терялся где-то во тьме, там, куда не доставал тусклый свет.

В данный момент я находилась на небольшом пьедестале перед каким-то алтарем, за которым находилась арка с искусно выгравированными узорами каких-то летающих созданий. Эта арка была единственным украшением помещения, не считая, конечно, светильников.

— Согласна ли ты, Призванная, покориться Судьбе и принять своего истинного? — оторвал меня от обозревания помещения безликий голос, который принадлежал древнему сгорбленному старику в неестественно сверкающей каким-то магическим белым светом рясе. По-видимому, это был какой-то монах, которого я несколько секунд разглядывала, так и не поняв, что он обращался ко мне.

Не найдя в старике ничего интересного, кроме длиннющей белой бороды, которая спускалась ниже пояса, закрытого сейчас алтарем, я перевела взгляд на стоящего рядом со мной мужчину. Вот он-то уж точно заслуживал внимания.

Высокий, с широченными плечами, обтянутыми явно дорогим камзолом с затейливой серебряной вышивкой, и разметавшимися по ним черными, длинными, немного волнистыми волосами. Он со своим красивым аристократическим лицом будто вышел из какой-то моей фантазии. Хотя почему будто? Это же мой сон, все логично.

— Согласна ли ты, Призванная, покориться Судьбе и принять своего истинного? — в бесцветном голосе проскользнули нотки недовольства. Но я совершенно не обратила на это внимания, продолжая разглядывать свою ожившую мечту, излучающую волны мужественности, уверенности и какой-то животной харизмы.

— Конечно, она согласна, — глубоким голосом, немного с хрипотцой ответил мой идеал, изучающий меня холодным, даже немного брезгливым взглядом голубых глаз, — как она может быть против, если мы проводим ритуал призыва истинной? Истинная пара потому и является истинной, что испытывает счастье от нахождения рядом со своей половинкой.

— Согласна ли ты, Призванная, покориться Судьбе и принять своего истинного? — с нажимом, явно теряя терпение, почти зло в третий раз повторил свой вопрос старец, не обратив внимания на рассуждения красавчика.

Я уже начала понимать, что вопрос, скорее всего, обращен ко мне, но еще не могла прийти в себя от множества чувств и ощущений, нахлынувших на меня в этом сне.

Мой мозг был будто в тумане. Я не могла оторвать взгляда от стоящего напротив меня мужчины. Будто наркоманка смотрела на него, как на новую дозу во время ломки. Только теперь я поняла выражение «свет сошелся клином». Именно так. Мужчина передо мной неожиданно стал моим всем: моим наваждением, моим светом, моей жизнью.

С трудом я постаралась собрать свои мысли в кучку и направить их в более трезвое русло. Мне даже стало страшно от своих настолько бурных эмоций. Даже во сне ненормально испытывать такое.

— Да зачем ты вообще ее спрашиваешь? — надменно проговорил мужчина моей мечты. — Может, она немая. Не удивлюсь, что мне и тут не повезло, раз судьба мне послала такое чучело, — от презрения, появившегося в его взгляде, хотелось завыть.

И, видимо, это меня отрезвило. После последних слов незнакомца меня, наконец, отпустило. Я перестала пускать слюни, как распоследняя дурочка, и мигом разозлилась.

Меня так задели слова этого красавчика, что на вопрос, в очередной раз повторенный монахом, я, не думая, уверенно ответила, смотря прямо в холодные голубые глаза:

— Нет, конечно.

Глава 2

— В смысле нет? — как-то обиженно произнес красавчик и, немного развернувшись к монаху, с угрозой в голосе спросил уже у него. — Ты ошибся? Ритуал сработал не так, как нужно!

— Нет, ошибки быть не может. Перед тобой твоя истинная, — с достоинством ответил старец.

— Но почему тогда она отказала? Да и я сомневаюсь, что это страшилище приготовила мне судьба, — с претензией проговорил мужчина.

— Я отказала, потому что ты хам! — не стала сдерживаться я. Все мои неожиданно вспыхнувшие чувства — симпатия, да даже восхищение этим мужчиной — пропали. В душе осталась только легкая обида и жгучая злость. Как он может себя позволить так отзываться обо мне? Я, конечно, может, и не королева красоты, но девушка вполне себе симпатичная.

— Да как ты смеешь? — прошипел длинноволосый, и у него на щеке заблестела пара чешуек.

«Приснится же такое», — отстраненно подумала я, наблюдая увлекательное зрелище превращения красивого мужчины в какого-то монстра. Он еще больше раздался в плечах, да и весь как-то увеличился. Его белая, почти фарфоровая кожа начала покрываться серебристой чешуей. Мне даже показалось, что из его ноздрей пару раз вырвался дым. А на лице у него появилось странное выражение. Почему-то создавалось впечатление, что он