конечно, простите…

— Вы УВЕРЕНЫ, что это ВЫ?

— Ну вы даёте, да как же я…

— Очень просто -если каждое слово объявления — про вас, значит, это ВЫ.

— Ну…про меня. Только мне ещё девятнадцать…

— Да?

— Но двадцать будет через две недели. Это важно?

— Полагаю, что уже нет. Итак?

— Итак?

— Вы готовы?

— К чему?

— К приезду к нам.

— А где вы находитесь?

— Я сомневаюсь, что вы найдёте. Мы пришлём машину, если вы скажете, где вы находитесь.

— Ох, ччч… Машину? За мной?

— Да, но смотрите -если вы не уверены, что это ВЫ, лучше передумайте сразу.

— Знаете что? Не выдержал я. —С меня достаточно загадок! Я сейчас на Кроул-стрит, возле аптеки. Хотите— приезжайте, а нет — я плакать не буду!

— Ого!-Голос был явно доволен. Кстати, я забыл сказать — это был женский голос, и довольно приятный. -Ну, юноша, ждите.

— Ладно, -ответил я и повесил трубку.

Чертовщина, скажете вы. Знаете, именно в этот момент я изо всех сил старался об этом не думать.

Я старался об этом не думать, когда белый кадиллак вынырнул из-за угла через каких-то пять минут, и остановился возле меня. Я старался об этом не думать, когда из кадиллака вылез красивый негр в белом костюме и открыл передо мной дверь. Клянусь покойной мамой, я старался вообще не думать. Вместо этого я быстро спросил себя — есть-ли-у-тебя-альтернатива-нет — и сел на заднее сидение.

В машине уже кто-то был — элегантный темноволосый господин средних лет в светлом костюме. Он был довольно худощав и невысок, но от него исходила какая-то неведомая мне сила. Его смуглое лицо с правильными чертами было совершенно непроницаемо, но глаза светились энергией и умом. Выглядел господин совершенно безукоризненно.

Вообще это всё — и кадиллак, и красивый негр, и безукоризненный господин — было, по-моему, слишком круто. И слишком дорого. Знаете, если бы мне дали в руки наклейку с надписью «ДЕНЬГИ», я бы, перебрав в памяти всех людей, которых я когда-либо видел в жизни, даже по телевизору или в кино, не колеблясь, наклеил бы её своему сегодняшнему попутчику прямо на лоб. Я НИКОГДА ещё не видел человека, который бы настолько олицетворял собой КАПИТАЛ — громадный, живой, пульсирующий и покоряющий. Не обязательно, кстати, собственный. Он им не обладал — он его олицетворял, что, согласитесь, тоже занятие не из лёгких.

— Привет, -сказал мистер Деньги и протянул мне руку.

— Я -Гэл, — пожимая руку Деньгам, я почувствовал, будто дотронулся до неба, или что-то вроде того. Понимаете, этот дядечка Деньги, у него был такой вид… как ни у кого… он выражал его суть очень наглядно. А от количества воображаемых нулей в этой сути возникало чувство нереальности.

— А меня можешь называть мистер С.-Сказал он и выпустил мою руку; я еле сдержал желание ухватиться за его рукав и вернуть себе это чудесное чувство причастности.

— Вы не долго искали?-Вежливо спросил я, подавив вздох.

— Мы?-Почему-то рассмеялся мистер Деньги.-Недолго, нет.

Я решил, что пока мне лучше помолчать и повернулся к окну. Но меня постигло разочарование — стёкла в машине были настолько тёмными и машина ехала так быстро, что кроме мелькания неясных пятен за окном, я разглядеть ничего не смог. Перегородка между салоном и водителем тоже была опущена.

— Не волнуйся, Гэл, -заметив моё беспокойство, сказал мистер Деньги, — мы уже скоро приедем.

— Да, мистер С., -промямлил я.

— Кажется мне, что ты будешь именно тем, чего не хватает, Гэл.

— Правда, мистер С.?

— Правда, Гэл. У тебя не просто обаяние -у тебя сокровище, Гэл, сокровище, его сейчас днём с огнём не сыщешь.

— Ну что вы, мистер С…

— У тебя самый редкий и самый ценный вид обаяния, -продолжал мистер Деньги, не обращая на мои слова никакого внимания, — у тебя обаяние человека, стремящегося отдавать себя всего без остатка.

— Ещё бы, мистер С., я же актёр…

— Актёр…, -вздохнул мистер С., — нет, нет, Гэл, нет. Люди с твоим обаянием не способны отдавать себя кому-то одному или чему-то одному, будь это даже актёрское ремесло. Людей много, а ты — один, Гэл. Должно хватить на всех, запомни.

Мистер Деньги похлопал меня по плечу, и я могу поклясться, что, скажи он ещё что-то, у меня бы стали расти крылья. Но он не сказал ничего, и мы благополучно добрались до места назначения. Я догадался, что мы приехали, когда мы, наконец, остановились, первый раз минут, наверное, за двадцать.

Негр распахнул дверцу машины, и…мама родная! Знаете, я сейчас соберусь с мыслями и постараюсь для начала одним словом сказать, что же я увидел. Похолодев от ужаса, замерев от восторга, потеряв от изумления дар речи, я стоял около машины и во все глаза смотрел на то, что сразу отпечаталось у меня в голове единственым названием: МИРИАЛ.

Глава 2

Вы, наверно, спросите меня — почему я решил в первый момент, что это не отель, а именно дом. Честно скажу — не знаю. Но если бы вы увидели это, вы бы поняли.

Во— первых, на фасаде не было надписи. Во— вторых, на лицах людей, которые в этот момент спускались вниз по мраморной лестнице, лежала печать какого-то постоянства. С таким видом не выходят из отеля. С ТАКИМ видом выходят из собственного дома.

Знаете, своими глазами я повидал не так уж много роскошных отелей, но этот…я не видел ничего подобного даже в кино! Я застыл возле дверцы машины, и негр-шофёр легонько подтолкнул меня вперёд — видимо, мистеру Деньги совсем не улыбалось врезаться головой в мой зад.

Итак, шофёр меня подтолкнул, я оглянулся и увидел, что на многие мили отсюда нет ни одного жилого дома — парк возле здания был таким большим, что трудно было себе представить, как далеко находились ворота. Хотя слово «парк», мягко говоря, не совсем подходило для описания этого зелёного великолепия с фонтанами и беседками., которое открылось моему взгляду. Все фонтаны разной формы и величины были сделаны из какого-то белого материала, похожего на мрамор, и снабжены удивительной подсветкой, из-за которой они казались живыми внутри. Вода в них переливалась разными оттенками и принимала различные формы, и тоже казалась одушевлённым существом. Трудно было поверить, что это всего-навсего игра света.

Знаете, это было действительно очень красиво. Подъездная дорожка, как я успел заметить, петляла по парку и углублялась куда-то, видимо к выезду за ворота. Чёрт возьми, каждый раз по дороге домой проезжать через эту красотищу!… Наверное, так можно почувствовать себя счастливым! Если не умеешь иначе, конечно. Я обернулся к зданию и сразу же понял, что именно носило имя Мириал. Не здание и не парк, а всё, что было внутри и снаружи, в воздухе и под землёй. ЭТО казалось слишком грандиозным, чтобы назвать ЭТО отелем, домом, или, Боже упаси, пансионатом. Это был именно