Евгений Алексеев Скайд

Глава 1 Попрошайка

Помнят ли дети как оказались на улице? Те, кто постарше, наверное, да. Но малыши этот момент забывают напрочь. Пластичная детская психика старается вычеркнуть то событие, что ввергло их в непрекращающийся годами ужас, ибо на улицах их ждали только холод, голод, боль и унижения. Но я не жалею ни о чем, это моя жизнь и она в моих руках!

Мне лет десять-одиннадцать, счет потерял, ведь на свалку попал еще в невменяемом возрасте. Выжил чудом, в скваде правил довольно правильный по меркам Скайда чувак, он и не дал погибнуть малышне. Не из-за непонятных уличным беспризорникам чувств сострадания или жалости. Нет! Голый только прагматизм, малолетки неплохо приносят с рынков. Их чаще жалеют, им чаще подают, а если поймают на воровстве, то не лупят так жестоко как старших.

Было ли мне мерзко воровать или попрошайничать? Конечно нет, я не знал другой жизни и радовался, когда мне перепадал хороший кусок. Старшие следили за тем, чтобы малышня не пихала в рот, все что дадут. Застанут будет плохо! Раз в час подходил кто-нибудь из шестерок и забирал деньги и продукты для общего стола. Но что-то оставлял работнику и тогда можно было хоть немного обмануть вечно грызущий изнутри голод.

Говорили, что мне неплохо подавали, может быть виной тому жалкий вид, а может что-то иное? Однако время шло и чем старше становился, тем меньше приносило попрошайничество. Теперь у меня было два пути. Первый – получить увечье, чтобы продолжить просить милостыню. Старшие готовы были помочь в этом нелегком деле в любую минуту. Не капли не глумясь обещали совсем не больно отрезать руку или ногу, а заодно для повышения выручки вынуть глаз.

Второй – начать воровать на постоянной основе. Но это нелегкое, тяжелое ремесло, с постоянным риском быть пойманным. А жители свалки не поведут воришку в суд, уверен расправа будет короткой и максимально жестокой. В этом обществе как ни в каком другом умели искоренять воровство, правда только у своих.

Но я решил сделать по-другому. Не из соображений морали, а потому что сделал вывод о том, что люди гораздо опаснее всего остального. Свалка. Вся планета свалка, но есть ее самая опасная, заброшенная часть. Туда ходили отчаявшиеся клошары в поисках оружия, электроники, медикаментов и просто рационов питания. Да, там тоже не рай на земле, но зато людей совсем немного.

В нашем скваде была банда поисковиков, но они с большой неохотой брали себе новых людей. Но я терпеливо ждал удобного случая, были кое-какие перспективы занять место младшего. Держали в команде некрупного, худого парня. На случай если надо было пролезть в узкую щель. А что, удобно! Вместо того, чтобы курочить корпус космического корабля, привлекая лишнее внимание, можно просто заслать туда мальца. Он поищет ценное, если сможет вытащит, а если найдет что серьезное, то можно и решетки срезать.

Проситься к суровому вожаку сталкеров Гейну просто так без повода не стал. Откажет сейчас и потом не возьмет из упрямства, так что лучше потерпеть. В запасе у меня еще пару лет, потом повзрослею и шансов попасть в команду поисковиков не будет. Но есть надежды, что пацан, выполнявший роль малыша, скоро вырастет и не сможет выполнять обязанности. И вот мне повезло, правда вышло по-другому. Парень, чье место жаждал занять, однажды просто не вернулся в убежище.

Скорее всего погиб, но я опять не стал торопить события. Спрашивать о приеме в команду сейчас будет кощунством. Правда есть риск упустить свою мечту, а вдруг кто другой окажется шустрее и займет освободившуюся вакансию? И все же решил переждать, голодный, который не бросается сразу на кусок хлеба, а есть аккуратно, с достоинством, как правило вызывает больше уважения. Не раз проверено на себе!

Бинго! Тактика верная, пара шестерок из сквада, переборов робость, попросилась в сталкеры, но разозленный Гейн в ярости послал их в далекие дали, да еще и отвесил обидных поджопников. Банда затаилась. Все, кто хотел в команду поисковиков явно приуныли, а кто-то и вовсе потерял надежду. Да и в принципе желающих было не так уж и много. Да на улице голодно и не так престижно, но гораздо безопаснее. На свалке дети гибнут куда чаще.

Теперь надо не упустить момент! Хмм… стоит выглядеть перед будущим работодателем в лучшем виде. Меня и так считали почти щеголем и даже пару раз валяли в грязи уча уму-разуму. Старшие думали, что чем оборваннее выглядит нищий, тем лучше ему подают и я бы не побрезговал этим знанием, если бы оно на самом деле приносило больше еды. Однако умытый и в пусть и рваной, но чистой одежде приносил банде больше. Так что все «учителя» смирились и больше за внешний вид не наказывали.

Выглядел я относительно неплохо, особенно на фоне своих собратьев по несчастью. Но с бравыми ребятами Гейна все равно и рядом не стоял. Те частенько находили обмундирование с боевых крейсеров или гражданскую униформу с космических лайнеров. Такой одежде сносу нет, да она еще и сама утягивается по размеру, к ней не пристает грязь, она не мокнет. В таких костюмах Гейн и его команда выглядели не хуже детей из спальных районов.

Тем не менее перебрал свое тряпье, сделал аккуратные заплатки на штанах, даже заморочился с подбором максимально похожего куска такни. Все выстирал с едким порошком. Трату на химию в банде считали непозволительной роскошью, поэтому дезинфицирующее средство могло попасть в руки сквада только от Гейна. Просроченное, но все еще годное оно не пользовалось особым спросом в лавках, поэтому его скидывали тут же в углу, и члены банды могли им пользоваться по своему усмотрению. Посыпали ворох шкур и обрезков ткани, что служили постелью, а иногда и стирали свою одежду, когда клещи уж очень сильно досаждали.

– Гейн, я могу с тобой поговорить? – наконец-то решился обратиться к лидеру сталкеров, – Меня зовут Рад, я из попрошаек сквада.

– Рат, рат… значит крыса в переводе с языка Содружества, – нашел неожиданную ассоциацию Гейн.

– Нет. Рад от слова Радомир, – возразил я, не опуская глаз, старшие могли за пререкания жестко избить, или даже покалечить, мотивируя это тем, что увечным больше подают.

– Знаешь Рат, имя Крыса подходит к любому жителю свалки гораздо лучше. Вряд ли кто-то из нас сможет порадовать мир, – немного расслабился напряженный Гейн, вроде ему понравилась моя смелость.

Как быть? Продолжить дальше настаивать на том, что меня зовут Радомир? Смелость здесь уважают, но тупое упрямство откровенно не любят. С другой стороны, Гейн прав, кто мы как не крысы, питающиеся отбросами на свалке? Если хочу однажды выбраться отсюда, то надо трезво смотреть на жизнь.