Следственный тупик Ника Мор

Распределение

Каждый ребенок, принимая решение кем быть в жизни, в основном руководствуется двумя способами: первый – ореол романтизма вокруг благородных специальностей, где нужно спасать людей или быть героем, второй – опыт родителей. При втором варианте ребенку известна вся кухня трудовых будней, понятно куда поступать, что и как на службе делать, сколько будешь зарабатывать. В общем, казалось бы, никаких сюрпризов.

Собственно, я относилась ко второму варианту. Мне рисовались розовые пони на месте службы, бравые бодигарды и я, с медалями, на доске почета и благоговейным шепотом за спиной. Реальность оказалось жестокой.

Меня, дочь полковника МВД, отправили в Крыжополь. После института распределили работать в местном отделении милиции. Как я узнала позже, все это произошло по личному протеже моего драгоценного родителя. Стыдно ему, понимаете ли, что его, боевого офицера, заподозрят в кумовстве.

В следственном комитете Крыжополя, посмотрев мой красный диплом, пошевелили рыжими, прокуренными усами и сказали – «Думал Федот, что смеркается, а это капот открывается. Ты, это, девка, пока мест, участковым поработай. У нас Михалыч на пенсию собирается. От, ты за него и поработай, пока мы человека на его место ищем. К населению присмотришься, а мы на тебя посмотрим».

Вариантов не было. Я поскрипела зубами, посыпала крошкой от них же стол рыжих усов и отправилась искать нужного мне индивида.

Ждать в дежурной части пришлось не меньше часа. В какой-то момент в здание зашел пожилой мужчина в мятой форме, с лысиной, которую он ежесекундно протирал огромным носовым платком, с потертым портфелем и толстой пачкой документов подмышкой.

– Михалыч, где тебя черти носят? Алкоголик старый!

– Кто старый? Я старый? – мужчина сделал небольшой шаг назад, поставил на пол портфель и положил руку себе на грудь – Перед вами, товарищ капитан, – боевая машина, оснащённая по последнему слову техники. И меня, Леха, черти не носят. Не заслужил еще. Я, может, с преступными элементами общался. Может, я преступление раскрыл. Меня, может, даже наградят за это.

– Посмертно?

– Типун тебе на язык!

– Тебя вон, женщина ждет, час уже. – показав на меня подбородком, сообщил Михалычу дежурный.

– Что ж, придется брать коня за рога. – он сделал крутой разворот в мою сторону и подошел строевым шагом.

– Что у вас случилось, чем могу помочь, милочка?

– Я вас жду уже час. Дела принимать. Хотелось бы узнать, где вы находились в рабочее время?

– Вопрос понял, ответ думаю. А пока, позвольте пригласить вас в мой, отдельный кабинет. – ответил этот фигляр и показал направление, куда мне следует пройти.

Первый день

Пройдя в кабинет, сморщила нос и чихнула. Кабинет Михалыча был похож на каморку Папы Карло. Окна нет, в углу дрова, шучу, мусор всякий, посреди дореволюционный, заваленный хламом стол и рядом с ним колченогий стул. С удивлением уставилась на участкового. А как же он принимает посетителей, если стул только один?

– Что? – спросил участковый.

– Где мне сесть?

Мужчина, жестом фокусника, достал из хлама в углу хлипенькую табуреточку. Я с восхищением посмотрела на этого Акопяна. Я бы на этом мусорном полигоне и слона не нашла.

– Как вы его отыскали?

– Элементарно. Табурет – это скопление веток, торчащих из одного места. – назидательно ответил мужчина. Скосила глаза на мебель… И не поспоришь. Из седушки торчат толстые ветки. – И, кстати, чем обязаны вашему визиту?

– Меня распределили к вам, после института.

– Странно. В участковые после института не распределяют.

Я села на табуретку, сгорбилась и загрустила.

– Меня в следственный комитет отправили. Но туда не взяли. Видимо потому, что опыта у меня ноль. Вот, к вам отправили. – к концу фразы голос мои стал тихим и усталым. Накрыло ощущение, что у меня ничего не получится, и все мои фантазии про помощь страждущим, так и останутся фантазиями.

– Так! Отставить сопли! Ты у меня смотри! Я где нормальный, а где беспощадный! – видимо, подбодрил меня Михалыч. – Моя задача – сделать из тебя, молодой и неопытной девушки-студентки, искусную и знающую женщину-следователя. И займется этим, весь офицерский состав нашего отделения.

Я представила переход себя любимой из девушки в женщину, при помощи офицерского состава отделения. Впечатлилась, глаз дернулся.

– Может, я сама как-то?

– Ну, если ты не хочешь делать это добровольно, придется применять силу.

– В смысле? А если я не хочу? Или не смогу?

– Я тебе офицер, или паровозный гудок? Нет вершин, которые Михалыч покорил, девонька. Держись за меня, и жизнь заиграет яркими красками. Как, кстати, тебя зовут?

– Саня.

– Как?

– Саня.

– Ну, ладно, Шурочкой будешь.

– Фу… Как моль.

– Ты пока и есть моль. Пошли, познакомлю тебя с нашими операми и найдем интересное дело, которое покажет наш коллектив с лучшей стороны.

– Какой коллектив? Это Крыжополь. Тут две помойки, три яранги… Какие оперативники? За кем здесь следить? Как Родину снегом заносит?

Михалыч схватил меня за шиворот, поднял с табурета и выставил в коридор. Пока я, возмущаясь пускала пузыри, точно так же мое тело переместили в соседний кабинет.

Внутри сидели три качка, явно торчащих на стероидах.

– Эммм. Здрасьте. – На всякий случай тихо пропищала в их сторону.

– Знакомься, Шура! Состав сводной команды оперов: бульдозер, компрессор, автокран. – жизнерадостно представил мне местное спортивное общество Динамо Михалыч.

Амбалы молчали и разглядывали мою тощую тушку. Язык чесался задать участковому вопрос – точно ли они совместно с врачами выявили всех дебилов, которым нельзя доверять оружие, руль, рычаги.

– Это кто? – спросил, кажется, бульдозер.

– Это, мои дорогие, золотые мои, наш пропуск в большой спорт! Это дипломированный сыщик аж из Москвы! Шурочку нам прикомандировали на время, поэтому предлагаю сразу воспользоваться ее знаниями, пока наши коллеги не прочухали, какой ценный кадр уплыл от них.

– Чё? – я с недоумением посмотрела на Михалыча, оглянулась. Сзади никого. Это он про меня, что ли???

– Ты хочешь ее к убийствам поставить? – уточнил компрессор. Я сделала стойку, как породистая гончая.

– Каким убийствам? У вас, что, даже убивают? – с восторгом посмотрела на компрессора. Он в ответ улыбнулся и стал похож на человека, а не на встроенный трёхстворчатый шкаф.

– Как мало девушке сегодня нужно для счастья. Ни цветов, ни ресторанов, дай труп и отойди. – задумчиво произнес автокран. У меня стало колоть кончики пальцев и чесаться руки – верный признак нетерпения.

– Когда можно посмотреть материалы дела?

– Завтра, Шура, завтра!