Секретарь в переплёте

Глава 1

Бассейн завораживающе переливается всеми оттенками голубого, жаль, что утопиться в таком точно не получится. Хотя хочется настолько, что я погружаю ладонь в кристально-чистую воду. Тёплая. Понимая, что всё равно спасут, я сажусь на шезлонг, делая глоток.

Зря я согласилась. Очень зря. С другой стороны, переоценивать свои возможности — моё любимое хобби последних недель.

— Ты замёрзла.

А даже если нет, то это не забота, это приказ. И я бы увернулась от накинутого на плечи пледа, но он мне только на руку. Можно добавить сверху ещё парочку таких же — чем качественнее я отгорожусь от Дальского, тем меньше соблазна.

Но о чём это я?!

Плюнув на вежливость и личные границы, он садится рядом со мной на шезлонг, настолько близко, что его бедро прижимается к моему. Где мои пледы?! Ни разу за пять лет знакомства наше сотрудничество не оказывалось таким тесным и слава Богу! Я собираюсь отодвинуться, но его рука стальной хваткой удерживает меня за талию.

— Сиди.

— Да с чего бы вообще?! — взрываюсь я, последними неделями доведённая до предела своей стрессоустойчивости. — Я больше не тво… ваш…

— Кто? — Дальский слитным движением пересаживает меня на свои колени и всё, что я могу — успеть отставить бокал с Пина Коладой в сторону, чтобы не залить коктейлем рубашку бывшего начальства.

Я. На коленях. Дальского.

Стоило догадаться чем закончится этот вечер ещё полчаса назад. Хотя вру, не полчаса — минимум полмесяца.

— Секретарь, — выдыхаю я.

Мой взгляд далёк от мыши, смотрящей на удава. Та мышь сразу бы сдохла, только посмотрев в глаза Александра Дальского. Потому что арктический взгляд горит, отзеркаливая тусклые светильники вокруг, в то время как их хозяин мягко отбирает у меня бокал, прервав зрительный контакт едва ли на мгновение.

— Я в курсе, — действительно довольно отвечает он, заставив меня задохнуться от возмущения.

В курсе и всё?! То есть он не жалеет о моём увольнении? Между прочим, нового секретаря ему не могут найти до сих пор! Я знаю — Полина регулярно скидывает мне «Олд-Арновские» новости. Собираясь высказать всё, что думаю о его самодовольстве, я набираю воздуха и… резко выдыхаю. Снова.

Потому что его ладонь ложится на мою лодыжку и кожа вмиг покрывается мурашками. Чёрт! Это же деспотичный, сложный и знакомый до последней запонки Дальский! Кому как не мне знать все выверты его отмороженного сознания, но…

Его ладонь поднимается выше и я не могу больше смотреть в яркие голубые глаза. Но и остановить Дальского тоже не могу, чувствуя как заходится пульс и прерывается дыхание, как только его ладонь останавливается в миллиметре от подола платья.

Чёртов спор. Чёртов Крамель. Чёртов архив.

Я не верила, я честно держалась, я приводила миллион и ещё один аргумент против, но так и не смогла побороть это предательское чувство. Тягу, которая твердила одно.

Я хочу Александра Дальского.

***

За два месяца до

— Я увольняюсь.

Лист, с тёмным пятном от мажущего принтера в правом нижнем углу, скользит по зеркальному столу и, подхваченный волной от включённого кондиционера, отказывается тормозить на краю. Эффект испорчен. Жаль.

— Что?

Голубой безразличный взгляд, тёмно-синий галстук, идеальный костюм. Ненавижу!

— Я увольняюсь. — Искреннее, искрящееся, счастье не удаётся сдержать даже пониманием того, что новую работу я так и не нашла. — Мой рабочий день, последний в должности вашего секретаря, закончится через сорок минут. Будут какие-то поручения?

— Почему меня не уведомили? — Голос под стать арктическим глазам — вымораживает подчистую всё желание работать.

— Это мне неизвестно.

А вот сейчас я вру, не особо скрывая злорадство. Всё мне известно. Спасибо Полине из кадров, она не хуже меня понимает, что эта работа — ад. Да все в офисе это понимают.

— И две недели отработки…

— Заявление принято кадровой службой ровно четырнадцать суток назад.

Какое же это удовольствие смотреть в глаза без сорока минут бывшему начальнику и чувствовать себя правой! Впервые за пять лет.

— Повышение зарплаты? — Никакого выражения в голубых глазах. Он ещё не понимает, что это не поможет и начинает с привычных аргументов.

— Не требуется.

Визит к начальнику затягивается и я переступаю с ноги на ногу, пытаясь сделать это незаметно.

— Дополнительная неделя к отпуску?

А смысл, если половину прошлого я провела на работе?

Инна не знает телефон заместителя мэра — разберитесь. В четверг совещание акционеров и Инна не справится — подстрахуйте. Инна не может найти отчёт из бухгалтерии, который должен был быть на столе ещё вчера — придите и помогите.

— Не интересует.

Александр Германович устало снимает очки, но меня этот его жест всегда напрягал. Если в стильных прямоугольных очках он ещё мог сойти за успешного управленца, то без них всё становилось слишком. Слишком пронзительный взгляд. Слишком резкие черты лица. Слишком арктический характер.

— Тогда в чём дело? Вы проработали в нашей компании больше пяти лет, зарекомендовали себя хорошим специалистом и ваша работа меня более чем устраивает. — Сюрприз! Оказывается, Дальский отразил смену своего прошлого секретаря. И доволен моим выматывающим, практически круглосуточным трудом. — Давайте обсудим ваши претензии и продолжим работать в прежнем режиме.

Если мы продолжим работать в прежнем режиме, я сдохну от недосыпа.

— Извините, но это невозможно.

Уговаривать? Выяснять причины? Зачем, если можно позвонить в кадры и лишить премии того, по чьей вине Дальский остался без секретаря. На неопределённый срок.

— Вы можете идти.

Под мрачным взглядом Александра Германовича хочется как рабыне из турецких сериалов опустить глаза, голову и, согнувшись, пятиться спиной, пока не упрешься в спасительную дверную ручку из коллекции Geometric пафосной итальянской фирмы. Замена которой, кстати, стала моим первым заданием на должности секретаря Дальского — акционера и генерального директора «Олд-Арна».

Стоит мне вернуться за свой стол, как начальничья дверь распахивается и Дальский в несколько уверенных шагов пересекает собственную приёмную. И выходит. Я даже знаю куда. Проблема в том, что по пятницам рабочий день кадровиков заканчивается на час раньше, а значит вся правая часть коридора на втором этаже сейчас пустует и не может ответить на обоснованные претензии высшего начальства.

«Ты как?».

Мессенджер высвечивает счастливое Полинкино фото в свадебном платье. И неважно, что платье