Н. Шаховская, М. Шик
МАЙКЛ ФАРАДЕЙ * ПОВЕЛИТЕЛЬ МОЛНИЙ
ПОВЕСТЬ О ЖИЗНИ

*

Научный редактор Юрий Медведев

Художник Юрий Иванов

М., Молодая гвардия, 1968

О тех, кто первыми ступили на неизведанные земли,

О мужественных людях — революционерах,

Кто в мир пришел, чтоб сделать его лучше.

О тех, кто проторил пути в науке и искусстве.

Кто с детства был настойчивым в стремленьях

И беззаветно к цели шел своей.

«НИКОГДА СО ВРЕМЕН ГАЛИЛЕЯ СВЕТ НЕ ВИДАЛ СТОЛЬКИХ ПОРАЗИТЕЛЬНЫХ И РАЗНООБРАЗНЫХ ОТКРЫТИЙ, ВЫШЕДШИХ ИЗ ОДНОЙ ГОЛОВЫ, И ЕДВА ли СКОРО УВИДИТ ДРУГОГО ФАРАДЕЯ».

А. Г. СТОЛЕТОВ, великий русский физик

I Юность

ГЛАВА ПЕРВАЯ,

начинающая жизнеописание Майкла Фарадея, который со временем станет великим ученым, а пока еще учится в школе

омната была большая и холодная. У одной стены стоял некрашеный шкаф, где хранились грифельные доски, бумага для сшивания тетрадей и гусиные перья, а также личные вещи учительницы миссис Смит. На другой стене висела старая географическая карта. За длинным столом сидел весь класс: десятка два мальчиков разного возраста.

Учительница была не в духе: может быть, приходский совет задержал ей уплату жалованья, или лавочник отказался отпустить в долг уголь для камина, или у нее болели зубы. Расхаживая перед столом, миссис Смит, как обычно, держала в руках линейку. Уже во время первого урока устного счета линейка оставила много красных полос на ладонях учеников. Когда началось чтение, дело пошло еще хуже.

Читать вслух должен был самый младший ученик школы, Майкл Фарадей. Но с первых же слов учительница его остановила:

— Ты опять проглатываешь «р». Скажи: «Роберт»!

Робертом звали брата Майкла, который был старше его на два года. Он сидел здесь же и с беспокойством смотрел на покрасневшее лицо и дрожащие губы младшего брата.

— Вобевт, — сказал Майкл.

Ему было девять лет, но он еще плохо выговаривал звук «р».

— Роберт! — грозно повторила учительница.

В напряженной тишине кто-то тихо хихикнул. Учительнице показалось, что ученики сговорились подразнить ее. Она пришла в ярость.

— Упрямый мальчишка! — произнесла она грозным голосом. — Я выбью из тебя притворство!

Она пошарила в огромном кармане своего черного засаленного платья, достала медную монету и обратилась к Роберту:

— Сходи на рынок, кули мне пучок тростника. Ну, живо!

Она сунула монету в руку Роберта и вытолкала его за дверь.

Мальчик весь съежился от этого приказания. Дома они с братом привыкли к другому обращению, Роберт постоял на крыльце, что-то обдумывая и не замечая холодного дождя, моросящего с ноябрьского неба.

— Как же, принесу я тебе тростник пороть Майка! Дожидайся!

Монета мелькнула в воздухе и скрылась за высокой оградой соседнего сада.

Роберт пустился бежать во весь дух по направлению к своему дому. Он пробежал два квартала по пустынной улице и завернул в узкий, глухой тупик, каких было много на северной окраине Лондона. Тупик упирался в широкие тесовые ворота. Вывеска, подвешенная сбоку на железном пруте, сообщала: «Наем городских экипажей». На вывеске были намалеваны золотая карета и детина разбойничьего вида в длиннополом камзоле и высокой шляпе, с кнутом в руке.

Когда Роберт подбежал к воротам, в них как раз въезжала извозчичья карета, запряженная парой лошадей. Роберту очень хотелось помочь распрягать, но он вспомнил про горестное положение Майкла и быстро взбежал по крутой лестнице в надстройку над каменным каретным сараем.

Маргарита Фарадей, в большом фартуке, чистила на кухне картофель. Она удивленно посмотрела на сына.

— Я пришел сказать, мэмми, — не переводя духа, заговорил Роберт, — миссис Смит дала мне пенни, чтобы купить тростнику… Майк опять проглотил «р», — и она говорит, что это он нарочно…

— Что ты говоришь, Роберт? — всполошилась мать. — Что проглотил Майк?

Наконец миссис Фарадей поняла, в чем дело. Она молча сняла фартук и накинула на плечи шаль.

— Запри дверь, Бетси, — сказала она девочке, которая была на год старше Роберта, — я скоро вернусь.

Когда Маргарита Фарадей вместе с Робертом, победоносно выглядывавшим из-за ее спины, появились в классе, Майкл все еще стоял на том же месте и потихоньку вытирал глаза рукавом своей курточки. Учительница спрашивала других учеников. Увидев вошедших, она поняла, почему Роберт пропадал так долго. Лицо ее покраснело. Раньше чем миссис Фарадей открыла рот, она разразилась потоком жалоб:

— Такого дерзкого и упрямого мальчишки я еще не встречала. Сколько сил я на него потратила, чтобы научить его читать, а теперь он притворяется, что не может выговорить правильно ни одной буквы! Он портит мне всю школу. Поверьте моему опыту, миссис Фарадей, без розги тут не обойтись.

— Жалею, миссис Смит, что вы не сказали мне этого раньше, — отвечала Маргарита вежливо, хотя щеки ее горели от волнения. — Я бы давно избавила вашу школу от него. Покорнейше вас благодарю, миссис. Идем домой, Майк.

Пока Майкл искал свое слишком узкое пальто и слишком большую отцовскую шапку, растерявшаяся учительница успела процедить сквозь зубы:

— Нищие! А спесь, как у лордов! Не думаете ли вы, что о вас здесь будут плакать?..

Маргарита Фарадей до самого дома держала своего младшего сына за руку, точно боялась, что кто-нибудь опять обидит ее любимца. Она не могла успокоиться. Ее поразило не то обстоятельство, что сына хотели высечь — порка считалась тогда в Англии необходимым средством школьного воспитания, — возмутила несправедливость учительницы.

Джемс Фарадей вернулся из кузницы поздно. За ужином, когда все получили по мисочке горячей овсяной похлебки и по тоненькому ломтику хлеба, состоялся краткий семейный совет: как быть с сыновьями дальше.

— Довольно им ученья, — решил