себя в руки, прежде чем продолжить. - Я предлагаю проголосовать.

- Хорошо, - Фил стукнул маленьким молотком по столу, за которым сидел. - Мы все знаем, как это делается. Мы проведем голосование поднятием рук, признаем ли мы Линетт Уотсон виновной в убийстве. Если она будет признана виновной, ее посетит совет и быстро вынесет приговор. Итак, давайте голосовать? - все в комнате, кроме Ричардсона, подняли руки. - Что ж, тогда это решает все. Настоящим, Линетт Уотсон признана виновной в убийстве.

- Это безумие, - перебил Ричардсон. Фил прожигал его взглядом, но позволил ему закончить. - Мы управляем жизнью женщины, основываясь на том, говорила ли она с покойной. Конечно, я не единственный, кто видит, что это не выдерживает критики.

- Ее видели разговаривающей с Мишель, - Оскар говорил тихо и мрачно. - Ты сам это сказал. Убийца - местный житель. Это были ритуальные убийства. B этом округе есть только одна ведьма. Ее зовут - Линетт, и ты осмеливаешься мешать совету вершить правосудие. Нужно ли мне напоминать тебе, что у тебя не больше власти, чем у любого из нас в этом совете? Она была признана виновной, так что соберись с мыслями, потому что мы сейчас направляемся в дом блудницы.

Линетт сидела в своей гостиной и смотрела телевизор, когда услышала шум снаружи. Она жила в уединении, поэтому это встревожило ее и заставило подлететь к окну. Возле ее трейлера стояла группа людей с вилами, мачете и факелами в руках.

- Линетт Уотсон!

Она открыла окно.

- Что все это значит?

- Совет признал тебя виновной в убийстве.

- Убийстве? О чем, черт возьми, ты говоришь?

- Ты убила мою маленькую девочку, - завопил Оскар, крепко сжимая вилы.

- Вы думаете, я имею какое-то отношение к тем детям? Я невиновна.

- Ты - ведьма, шлюха Cатаны.

- Я - викканка. Это мирная религия. Мы не приносим в жертву девочек.

- Ты можешь выйти сама или мы вытащим тебя отсюда, - заорал Фил.

Ричардсон держал факел в руке, не зная, что делать. Если она действительно была убийцей, что ж, тогда она этого заслуживает, но если она невиновна, это было бы серьезной несправедливостью. Но совет принял решение. С тех пор, как он заменил своего отца в совете, он старался быть осторожным, чтобы не взъерошить некоторые перья, и он не собирался начинать сейчас.

Линетт захлопнула окно и медленно попятилась, всхлипывая. Она знала, на что способен совет. Входная дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ввалился совет. Оскар набросился на нее со всей силы, вонзив вилы ей в живот. Линетт закричала от боли, когда молоток разбил ей нос. Кровь взорвалась повсюду, казалось, приведя совет в неистовство, даже Ричардсона.

Ширли плоскогубцами вырвала Линетт правый глаз, а затем плюнула в окровавленную глазницу. Нож вонзился ей в шею, когда ее крики потонули в крови. Оскар повернулся к Ричардсону.

- Не стой там просто так, сожжём это святилище Cатаны.

Ричардсон опустил факел, разведя небольшие костры по всей гостиной. Совет оставил Линетт умирать на полу. Совет стоял снаружи и смотрел, как трейлер загорается. Справедливость восторжествовала.

Так продолжалось до тех пор, пока три дня спустя, возле Боснийского пруда, не было найдено еще одно тело. Внутренности маленького мальчика были аккуратно сложены рядом с ним.

Перевод: Грициан Андреев

"Голова"

Он провел весь день, разыскивая сбитых на дороге животных. Конечно, для девятнадцатилетнего парня были более здоровые занятия, такие как работа или свидания, но он не был обычным человеком. У него было одно желание в жизни, и это были трупы. Это не означает, что Саймон не был сексуально активным молодым человеком, он получал больше, чем большинство его ровесников. Просто у него были необычные вкусы. Он был некросексуалом, и ему нравилось заниматься сексом с падалью.

Первый раз был самым лучшим. Ему было всего тринадцать лет, и голова его была полна путаных мыслей. Он любил кровавые фильмы и обладал сильным сексуальным влечением... но рано понял, что его сексуальные позывы не были связаны ни с чем живым. Его возбуждали мертвецы.

Он фантазировал каждую ночь. Он мастурбировал, думая об этой холодной плоти, лишенной кислорода, о коже в различных стадиях разложения. Мужчины, женщины или животные... для него это не имело значения. Единственное требование, которое удовлетворило бы его болезненный фетиш, заключалось в том, чтобы объект был трупом. Он никогда никого не убивал - на самом деле у него никогда даже не было секса с человеком. Его любовниками были звери, сбитые и лежащие на обочине дороги, и для него шоссе 44 было оргией мертвого мяса.

Его первый сексуальный опыт был с собакой. Он увидел кишащий личинками кусок мяса, запекающийся на солнце. Резкий запах возбудил его, и он почувствовал, что эрекция в штанах может оборваться в любой момент. Саймон посмотрел на разлагающееся животное и нетерпеливо расстегнул молнию на джинсах. С того самого момента это стало зависимостью.

Конечно, никто об этом не знал. Некросексуалы - это не те, кто живет, афишируя свои пристрастия. Он жил со своими матерью и отцом в Синкоке - старой доброй общине в пригороде, но местные понятия не имели, насколько он болен.

Но сам он не считал себя психически больным. С чего бы? Кому он на самом деле причинял вред? Некрофилия - это, по сути, преступление без жертв, и он не осквернял себе подобных. Нет, он брал только тех, кого изначально выбрасывали как мусор. Он удовлетворял свои странные сексуальные позывы, используя обнаруженных им мертвых животных.

Он охотился весь день, но шоссе 44 было пусто. Он обследовал весь город и все равно вернулся ни с чем. Его внимание привлекла соседская собака, и он подумал, как легко было бы ее убить. Он мог бы разбить ей голову камнем, но нет, это было бы отвратительно. У него были свои стандарты.

За продуктовым магазином на шоссе 6 он уловил запах. Пахло смертью, и он, как ищейка, уловил ноздрями эту вонь. По мере приближения к едкому запаху его эрекция росла. Ему было интересно, что он там найдет. Открыв мусорный контейнер, он был, мягко говоря, удивлен.

Там, на куче гниющих овощей и просроченной говядины, была она. Выброшенная в мусор, чтобы ее увезли на местную свалку. Он нашел, отрубленную голову блондинки.

Саймон чуть не рухнул на землю и даже