Красноярскую мужскую гимназию, поехал учиться в Казанский университет на медицинский факультет.

На каникулы Сергей мог приехать домой, но, по его воспоминаниям, детей дома не баловали, и он устраивается на лето репетитором в имение, расположенное в посёлке «Тимеевка» в 60-ти верстах от города Сарапула.

Там Сергей Константинович встречает свою будущую жену Ольгу – дочь владельца крупного винокуренного завода Викентия Новокшонова. Как Викентий, сын Сарапульского мещанина, вышедший «в люди» в 13 лет «мальчиком» в магазине с начальным капиталом в 3 рубля, стал владельцем завода и отцом счастливого многочисленного семейства, это уже другая история. В Сарапуле Викентий на свои деньги построил городскую больницу и храм, за что ему был присвоен титул потомственного почётного гражданина.

Ольга Викентьевна – моя бабушка. В 1900 году она поступила на историко -филологическое отделение Высших Бестужевских курсов. Революционные идеи носились в воздухе, а в студенческой среде – тем более. По просьбе соседа по Тимеевке З.П. Соловьёва, ставший в советское время председателем общества Красного Креста РСФСР, бабушка представляла свою комнату для собраний революционеров, которые бывали у неё под видом гостей. Кончилась эта история обыском, нахождением прокламаций и последующим арестом. Попав за решётку, Ольга расплакалась, и её на этом основании отправили в тюремную больницу. Через месяц вынесли приговор: «высылка домой под надзор родителей сроком на один год». Тут и пересеклись её пути с Сергеем Кусковым, моим дедом, готовившим к поступлению в университеты двоих братьев и четверых сестёр Ольги. В 75 лет Викентий Новокшонов, проболев целый год, умер от брюшного тифа. Наследников было семеро. Недвижимое имущество делилось из расчёта: женщинам по 1/14, мужчинам по 1/7; движимое поровну. Бабушка получила несколько тысяч рублей наличными, и за ней остался ещё дом в имении.

Дедушка окончил ординатуру при Казанском университете, у бабушки к этому времени родились двое детей – Лёва и Елена. На полученное Ольгой наследство дедушка открыл частную практику в Сарапуле. Сняли большую квартиру с кабинетом, приёмной для больных и даже лабораторной комнатой (медицинская лаборатория у практикующего врача в те годы была исключением). Купили всё необходимое оборудование, большей частью немецкое, и молодой врач начал работать самостоятельно. Сначала он был ещё неизвестен. И только через год, летом 1914-го, Сергей впервые заработал за месяц 100 рублей. Теперь он считал себя и свою семью независимой, а практику обеспеченной.

Кусков Сергей Константинович, 1917 год

Началась первая мировая война, и Сергей был призван в армию в Уральский казачий полк, так как с детства отлично ездил верхом. На фронте были заслужены ордена Станислава и Анны. Бабушка с детьми осталась в Сарапуле. Далее произошёл Октябрьский переворот. В Сарапуле об этом узнали через несколько дней и воинская часть, стоявшая в городе, немедленно устроила погром. Солдаты разгромили винные лавки в центре города, перепились, начались грабежи, стрельба и пожары. Горела тюрьма, из которой выпустили всех заключённых, немедленно запаливших её архивы.

В ноябре с фронта вернулся Сергей и его приезд лишний раз показал, что значит «его величество случай» в жизни человека. Уральский казачий полк стоял в Польше, военных действий не велось, шёл разброд и «братание» наших солдат с немецкими, сводившееся к совместной пьянке. Сергей подобрал обрывок газеты, в которой прочитал о погромах и пожарах в Сарапуле. Он взволновался, вспомнил о соседстве своей квартиры с монастырём и пошёл к командиру с просьбой разрешить съездить домой. Отпуск ему дали на месяц, и Сергей поехал к семье на крышах вагонов с разваливающегося фронта, а через месяц ехать на фронт было некуда и незачем – полк перестал существовать вместе с Российской армией. Сергей остался работать в военном госпитале Сарапула. Позже в газетах он прочитал, что Уральский казачий полк возглавлял в составе армии А.И. Деникина «Ледовый поход» от Ростова на Кубань. Остался ли бы мой дед в живых, вернись он в полк, маловероятно.

Гражданская война бушевала по всей России. Но всё-таки одни районы были более тихими, другие охвачены огнём. И Предуралье было одним из таких районов. В Сибири сформировалось правительство адмирала Колчака и его армия начала в 1918 году наступление на Запад. Сарапул оказался в той полосе, где-то красные, то белые брали верх. Власть в городе менялась за лето 1918 года 7 или 8 раз. Сергей работал по мобилизации врачом в красногвардейском отряде. По городу у «буржуев» как обычно, шли обыски, когда искали всё, что плохо лежит, особенно продукты. Перед Сергеем и Ольгой встал вопрос – что делать дальше, как выжить? Город был у белых, но надолго ли? Красные наступали, стояла весна 1919 года. У Сергея белые взяли из больницы раненого красноармейца. Кроме того, покойный отец Ольги Викентий был богатым землевладельцем – заводчиком.

Короче – надо было срочно менять место жительства. И на семейном совете было решено ехать в Красноярск к родителям Сергея. Но как ехать? Железная дорога не работала, пароходы не ходили. Значит, с собой можно было взять только ручную кладь. А как зимние вещи, шубы, драгоценности, столовое серебро, посуду, одежду для четырёх человек? И бабушка сделала смелый ход. Все ценные вещи она запаковала в два десятка посылок, отнесла на почту и отправила в Красноярск. Такова была вера в неприкосновенность и аккуратность Российской почты.

И самое странное, что в годы Гражданской войны все посылки пришли по адресу. Уже в Красноярске бабушка встретила знакомого по Сарапулу офицера. Он рассказал, что при эвакуации белых из города на пристани лежала ожидающая погрузки на пароход гора почтовых посылок. Красные наступали, в воздухе проносились снаряды, слышалась пулемётная стрельба, и мирный пароход спешно отходил от пристани, высадив пассажиров и отказавшись взять почту. Офицер приказал развернуть пушку, направить её на пароход, после чего скомандовал капитану причалить обратно и взять посылки. «Почта на Руси – святое дело» – сказал бабушке офицер. По времени в этой горе были и наши посылки.

В дорогу с собой взяли портплед, два бабушкиных саквояжа, большую картонку, плетёную корзину и микроскоп в футляре. Переехав на барже через Каму и, далее, погрузив вещи на подводу, шли пешком около 20 вёрст до Михайловского завода. Далее с отступающей Белой армией на подводе добрались до железной дороги. Поезда по ней ходили, но строительство ещё было не закончено, и вагоны постоянно