неспроста. Я успокаивал себя, приводил здравые логические доводы, но все было тщетно: нечто внутри выло волком, требуя избавиться от неведомой угрозы как можно скорее.
Если это был внутренний голос, я предпочёл ему поверить. Тем более до реки оставалось немного.
Бравона несла свои воды на север, могучая и неспешная. Ивы росли у самой кромки воды, склоняли длинноволосые головы к ней, словно безмолвно всматривались в свои отражения. Запах речного ила завис над землёй в замершем воздухе. Противоположный берег терялся в тумане.
Наконец то…
Я где-то слышал что вода — а особенно если её много — не то гасит, не то убаюкивает, а то и вовсе смывает силу, заключенную в предметах. Не помню где именно, вроде как в народе такое сказывают. Во всяком случае разнообразные не вызывающие доверия предметы, в которых обыватели подозревали закладку на порчу или ещё какой приворот, принято было непременно бросать в водоемы. Может суеверие, а может и нет — понятия не имею. Но даже если и суеверие — не страшно. Течение своё дело сделает.
Цепочки послушно затянулись узлом на обломке небольшого сучка. Я взвесил его в руке и постарался закинуть как можно дальше от берега. Нависший над водой туман поглотил деревяшку. Послышался только тихий всплеск.
Вот и всё.
Можно было вздохнуть спокойно. Наверное.
Дальше мы с Серым брели вдоль реки, мимо зарослей тростника и осоки, мимо причудливо изогнувшихся стволов старых плакучих ив, вперёд и вперёд. Тревога и правда попустила, и я позволил себе никуда особо не спешить. Серое призрачное утро становилось мало помалу все светлей, однако туман не спешил рассеиваться. Я и сам, как не странно, этого не хотел — сизая пелена словно укрывала от посторонних глаз, и в ней было как-то спокойнее, что-ли?
Однако время шло, и неумолимое солнце вновь поднималось на небо, где-то высоко над нависшими серыми тучами. Мир вновь обрёл четкие очертания, и впереди, у самого берега как раз показалось далёкое, темнеющее на фоне неба высокое строение с неустанно вертящимся водяным колесом.
Вон она, мельница. Теперь делов-то осталось — дошагать до нее, а уж там… там видно, вообще-то, будет, как оно дальше.