могла высказать своё мнение в суде о том, с кем из нас ты хочешь остаться, я хотела подать апелляцию и обжаловать решение, но после того e-mail-а не стала этого делать, считаясь с тобой.
– Какого e-mail-а? – Не поняла я.
– Ну, как же, – Она быстро заморгала, – Того, где ты написала, что злишься на меня и никогда не простишь.
– Но я… не писала такого письма, – Пробормотала я, – Я всю жизнь думала, что это ты обо мне забыла…
– Может, ты просто забыла? Тебе было девять лет, – Мягко ответила она, – Ты написала о том, что я предала тебя и твоего папу, что тебе очень жаль, что у тебя такая мать, и что ты хочешь остаться с папой и только с ним. Попросила не вмешиваться в твою жизнь. Ты этого не помнишь?
– Нет… – Мне стало дурно.
– Чёрт… – Пробормотала она, – Значит, это Эндрю! А я ещё удивлялась, что письмо написано очень грамотно для девятилетнего ребёнка…
– То есть, он правда сделал такое? – Я покрепче обхватила чашку, – Но почему… если ты думала, что это написала я, ты стала меня спасать? И как тебе это удалось?
– Удалось… ох, тяжело, Кэтрин, – Грустно улыбнулась она, – Мы экстренно продали дом, продали машину, Тревор заложил бизнес, мы оба взяли большие кредиты в банках… И… мы по уши в долгах. По уши. Но это неважно. Главное, ты сидишь передо мной, живая и невредимая.
– На самом деле… – Произнесла я, – Я действительно невредима. Меня не били и не насиловали.
– Тогда почему ты сказала, что надо к гинекологу, но отказалась обратиться в полицию? Ты… – Вдруг мама всё поняла, – Боже, Кэтрин… только не говори, что ты…
– Амир, – Произнесла я, – Мама, его зовут Амир…
Эпилог.
В тот день мы говорили с мамой до самого вечера, а потом… я много плакала. Мама плакала вместе со мной. В колледж я так и не вернулась: надо было помогать семье разбираться с долгами, поэтому я пошла работать кассиром, при этом не забывая о мечте: иногда я посещала фотосессии, но без денег и связей отца всемирная слава на меня не обрушилась. Пока, по крайней мере. Я позировала, в основном, начинающим фотографам, в тайне мечтая о большем. Тем не менее, я была ближе к мечте, чем когда-либо. Мой отец так и не вышел на контакт. Мы полностью прекратили общение.
В один из длинных, скучных рабочих дней я сидела за кассой, вымучивая из себя улыбку: – Пакет нужен? – Спросила я, встретившись глазами с очередным покупателем и обомлела. Передо мной стоял Амир, живой, настоящий, без всякого грима или костюма, с открытыми руками, на которых виднелись такие приметные татуировки! – Девушка, можно встретиться с Вами на парковке через десять минут? – Игриво промурлыкал он. Будто мы расстались вчера, будто с момента последний встречи не прошло полугода! Быстро кивнув, я пробила его покупки и вызвала сменщицу. Потом я столь же быстро оказалась на парковке, где уже стоял парень: – Привет, – Робко пробормотала я. – Даже не обнимешь? – Спросил он. Я тут же бросилась в его распахнутые объятия и крепко сжала плечи мужчины. Он сжал меня ещё крепче и поцеловал в макушку. – Кэтрин… – Произнёс он, – Я очень скучал. – Но, как же… – Сбивчиво бормотала я, – Как ты можешь появляться в своём настоящем облике рядом, да ещё и с такими приметными татуировками… – Кэтрин, – Опять повторил он моё имя, – Я вырвался из этого бизнеса. Насовсем. – Как? – Изумлённо спросила я. – Благодаря тебе. Я вообще не поняла, о чём он. Ещё раз поцеловав меня в макушку, Амир продолжил: – Ты была права, когда сказала, что о кончине родителей в приюте мне могли соврать. И не только мне: они врали практически всем. В приюте почти не было сирот, детей похищали из стран третьего мира, а потом говорили им, что родители были либо террористами, либо наркоманами. Но чаще всего они оказывались просто бедными людьми, которых некому было защитить, когда в их дома врывались вооружённые люди, чтобы похитить детей. Я раздобыл эту информацию и использовал её для шантажа. Пока я жив, и меня не привлекают к миру криминала, информация содержится в секрете, но в случае нарушения одного из этих пунктов она быстро станет известна. – Кому? – Спросила я, – Полиции? Армии? – Кэтрин, нет, – Простонал он, – Полиции и армии плевать на судьбы детей из стран третьего мира. Но такая судьба может быстро стать известной этим самым детям из приюта, в чём руководство совершенно не заинтересовано. Им было проще отпустить меня, чем разбираться с взбешёнными подростками-киллерами, которым врали всю жизнь. – А ты… – Пробормотала я, – Ты так никого и не убил? – Нет, – Улыбнулся Амир, – Я чист и перед законом, и перед совестью. И теперь… – Теперь? – Мы сможем построить всё то, о чём мечтали: дом, брак, семью, завести детей… Кэтрин, скажи, ты хочешь переехать жить ко мне? Жить вместе, как тогда, в том домике, но уже без игр с оружием? – Баш на баш, – Хитро улыбнулась я, – Ты хочешь познакомиться с моей мамой? Амир, впервые на моей памяти, густо покраснел: – Я не знаю, захочет ли она со мной знакомиться… – Семейная жизнь нелегка. – Полностью согласен, – Ответил Амир, а потом запечатлел на моих губах долгий, страстный поцелуй, – Вечером я приду на чай, а после украду тебя, прекрасная принцесса. – Ещё раз? – Забавляясь, спросила я. – Ещё раз, и уже навсегда, – Подмигнул любимый.
Эпилог.
В тот день мы говорили с мамой до самого вечера, а потом… я много плакала. Мама плакала вместе со мной. В колледж я так и не вернулась: надо было помогать семье разбираться с долгами, поэтому я пошла работать кассиром, при этом не забывая о мечте: иногда я посещала фотосессии, но без денег и связей отца всемирная слава на меня не обрушилась. Пока, по крайней мере. Я позировала, в основном, начинающим фотографам, в тайне мечтая о большем. Тем не менее, я была ближе к мечте, чем когда-либо. Мой отец так и не вышел на контакт. Мы полностью прекратили общение.
В один из длинных, скучных рабочих дней я сидела за кассой, вымучивая из себя улыбку: – Пакет нужен? – Спросила я, встретившись глазами с очередным покупателем и обомлела. Передо мной стоял Амир, живой, настоящий, без всякого грима или костюма, с открытыми руками, на которых виднелись такие приметные татуировки! – Девушка, можно встретиться с Вами на парковке через десять минут? – Игриво промурлыкал он. Будто мы расстались вчера, будто с момента последний встречи не прошло полугода! Быстро кивнув, я пробила его покупки и вызвала сменщицу. Потом я столь же быстро оказалась на парковке, где уже стоял парень: – Привет, – Робко пробормотала я. – Даже не обнимешь? – Спросил он. Я тут же бросилась в его распахнутые объятия и крепко сжала плечи мужчины. Он сжал меня ещё крепче и поцеловал в макушку. – Кэтрин… – Произнёс он, – Я очень скучал. – Но, как же… – Сбивчиво бормотала я, – Как ты можешь появляться в своём настоящем облике рядом, да ещё и с такими приметными татуировками… – Кэтрин, – Опять повторил он моё имя, – Я вырвался из этого бизнеса. Насовсем. – Как? – Изумлённо спросила я. – Благодаря тебе. Я вообще не поняла, о чём он. Ещё раз поцеловав меня в макушку, Амир продолжил: – Ты была права, когда сказала, что о кончине родителей в приюте мне могли соврать. И не только мне: они врали практически всем. В приюте почти не было сирот, детей похищали из стран третьего мира, а потом говорили им, что родители были либо террористами, либо наркоманами. Но чаще всего они оказывались просто бедными людьми, которых некому было защитить, когда в их дома врывались вооружённые люди, чтобы похитить детей. Я раздобыл эту информацию и использовал её для шантажа. Пока я жив, и меня не привлекают к миру криминала, информация содержится в секрете, но в случае нарушения одного из этих пунктов она быстро станет известна. – Кому? – Спросила я, – Полиции? Армии? – Кэтрин, нет, – Простонал он, – Полиции и армии плевать на судьбы детей из стран третьего мира. Но такая судьба может быстро стать известной этим самым детям из приюта, в чём руководство совершенно не заинтересовано. Им было проще отпустить меня, чем разбираться с взбешёнными подростками-киллерами, которым врали всю жизнь. – А ты… – Пробормотала я, – Ты так никого и не убил? – Нет, – Улыбнулся Амир, – Я чист и перед законом, и перед совестью. И теперь… – Теперь? – Мы сможем построить всё то, о чём мечтали: дом, брак, семью, завести детей… Кэтрин, скажи, ты хочешь переехать жить ко мне? Жить вместе, как тогда, в том домике, но уже без игр с оружием? – Баш на баш, – Хитро улыбнулась я, – Ты хочешь познакомиться с моей мамой? Амир, впервые на моей памяти, густо покраснел: – Я не знаю, захочет ли она со мной знакомиться… – Семейная жизнь нелегка. – Полностью согласен, – Ответил Амир, а потом запечатлел на моих губах долгий, страстный поцелуй, – Вечером я приду на чай, а после украду тебя, прекрасная принцесса. – Ещё раз? – Забавляясь, спросила я. – Ещё раз, и уже навсегда, – Подмигнул любимый.